Тайна Карлоса Кастанеды. Анализ магического знания дона Хуана: теория и практика

Во-первых, это полос «эмиссара» в сновидении. Вы помнить, что его никак нельзя назвать действительно надежным информатором. Глупо и опасно принимать этот поток словоблудия за некие откровения высшей цивилизации, но, как нам кажется, это явление распространено куда шире, чем обычно полагают. Во-вторых, это "голос видения". Он, в отличие от первого болтуна, действительно заслуживает внимания. Но именно этот перцептивный феномен должен быть исключительно редок, так как связан с дон-хуановским видением, которым не владеет никто, кроме искателей, настойчиво и целенаправленно сдвигающих свою точку сборки в течение долгого времени. Так что, если вам рассказывают о «голосах», сообщающих сверхценные сведения, вначале убедитесь, что человек, испытывающий подобные переживания, действительно видящий — в противном случае его рассказы немногого стоят. Ну, а если «голоса» поведали ему о судьбах мира, втором пришествии мессии или о грандиозных битвах между силами Света и Тьмы в потусторонних мирах, лучше бы такому «пророку» немного подлечиться — хотя бы для профилактики.

Что же касается голоса видения, то это уникальный феномен, очевидно, в какой-то мере связанный с чрезмерной привычкой перцептуального аппарата обращаться к языку как наиболее удобному способу осознания. Этот голос, безусловно, принадлежит самому видящему, хотя проявляет себя отдельным, "вынесенным вовне" процессом психического освоения чуждого, непривычного поля перцепции. Быть может, это личный способ защиты от масштабной экспансии безмолвного знания, случающейся в режиме видения. Дон Хуан так рассуждает об этом явлении:

"Когда видящий видит, то нечто как бы объясняет ему все, что происходит по мере того, как в зону настройки попадают все новые и новые эманации, продолжал дон Хуан. — Он слышит голос, говорящий ему на ухо что есть что. Если голоса нет, то происходящее с видящим не является видением.

После непродолжительной паузы дон Хуан снова заговорил о голосе видения. Он отметил, что полагать, будто видение есть слышание — тоже ошибка, поскольку в действительности видение — нечто неизмеримо большее. Однако видящие выбрали звук в качестве критерия, позволяющего определить — имеет место новая настройка или нет.

Голос видения дон Хуан назвал вещью наиболее загадочной и необъяснимой.

— Лично я пришел к выводу, — говорил он, — что голос видения присущ только человеку. Только человек пользуется речью. Может быть, в этом дело. Древние видящие считали, что голос этот принадлежит некоторому сверхмогущественному существу, связанному с человечеством сокровенными и очень тесными узами. Они считали, что это существо — защитник человека. Для новых видящих голос видения — нечто совершенно непостижимое. Новые видящие говорят, что это свечение осознания играет на эманациях Орла, как арфист играет на арфе." (VII, 310)

Последняя аналогия насчет «арфиста», как нам кажется, вовсе не лишена смысла. Осознание, оказавшееся лицом к лицу с Непостижимым, впадает в поистине грандиозный резонанс с океаном энергии. Этот чистый резонанс для осознания есть не что иное как пропитывание себя бесконечной массой безмолвного знания, не ведающего границ и совсем не считающегося с ограниченностью человеческой формы. В такой позиции язык берет на себя присущую ему функцию разграничения, структурирования чувственного опыта. Язык возвращает опыту дискретность, но теперь уже с иной целью: не для того, чтобы ограничить восприятие и втиснуть его в рамки привычного "описания миро", но с тем, чтобы сплошной поток чувствования не привел к переутомлению перцептуального аппарата вместе с последующей за этим самоблокировкой, т. е. спонтанным отключением восприятия вообще. Очевидно, такой феномен характерен для первых этапов видения — с достижением третьего внимания, когда в процесс «резонирования» включаются все энергетические ресурсы существа, осознание уже не нуждается в вербальной "ортопедии".

Итак, намерение, поставляющее магу безмолвное знание нагуаля, Реальности, бесконечного Объекта, игрой невыразимых чувствовании подводит воина к самым вратам третьего внимания. Безмолвным и неописуемым способом оно учит его последним маневрам, заключительным приемам, тончайшим нюансам энергетической настройки; оно организует и перестраивает его внутренние волокна для того, чтобы свечение осознания могло плавно и точно растечься во все более обширные зоны, не разрушив при этом структур, отвечающих за сохранность индивидуального центра восприятия. Таково намерение дон-хуановского мага, который в своей безупречности превратил личное намерение в намерение вселенной. Это и есть апофеоз самореализации человека — "когда команда человека становится командой Орла".