Тайна Карлоса Кастанеды. Часть I. Описание мира

И наконец: подлинная глоссировка непременно включает в себя идею противопоставления между истинным и ложным. Вам обязательно нужно верить, что в избранной системе вы воспринимаете правильно, а в других – искаженно, смутно, нечетко, неадекватно. А дон Хуан только и знает, что с одинаковой радостью потешается как над ограниченностью банального мира обывателя, так и над впечатляющими фата-морганами обалдевших учеников и разных доморощенных мистиков. Даже собственная традиция, по его мнению, в избытке может предложить массу «сверхценной» чепухи, из которой можно настряпать сколько хочешь увлекательных систем, да только сами по себе они совсем не нужны «магу». Вот если вы вступаете в религиозную секту или решаетесь воплотить в полном объеме концепции какой-нибудь из йогических школ, тогда реглоссировки не избежать. Что же касается дона Хуана, то он ищет только свободу.

2. Сила безвестности

Свобода – свободой, а от себя не убежишь.

По Канту, как мы знаем, человек становится личностью благодаря самосознанию, которое отличает его от животных. Объединяясь с себе подобными, личность становится социальной – тогда мир перестает быть простой совокупностью «внешних» вещей, становится человеческим миром, а индивид обретает «социальное лицо». Следуя традиции дона Хуана, мы назовем «социальное лицо» образом себя и согласимся, что таковой образ является одним из важнейших центральных элементов описания мира. Иными словами, тональ творит не только внешний мир, но и свою собственную личину.

Помните, как дон Хуан со своим учеником часами просиживал у городской церкви, демонстрируя на примере прохожих самые неказистые физиономии, которые способен взрастить на себе тональ, если его не дисциплинируют определенным образом? Но образ себя – это тот главный рычаг, который приводит в движение всю громадину эгоистического механизма; потенциально в образе себя заложены все перспективы развития человеческого индивида и все бездны его возможного падения. Мы говорим, что нас делают обстоятельства. Неправда, нас делают суждения, умозаключения, оценки по поводу обстоятельств, а иногда и в отсутствие таковых. Образ себя – результат длительной фиксации внимания, долгих разговоров тоналя с самим собой, убеждений, логических натяжек, интуитивных заклинаний, которые в некий загадочный и неосознаваемый миг становятся верой: «Я – такой».

Однажды родившийся образ создает два типа ограничений, и оба они «ужесточают» нас, делают монотонными, негибкими, навсегда застывшими существами. Внутренние ограничения касаются, прежде всего, стереотипов общественного поведения, мотивов и оценок любых действий, производимых нами самими. И не только прилюдно! Социум существует уже не только среди аудитории, в коллективном труде и т. п. – социум «живет» в нашей голове, даже когда мы уединились, читаем книги или принимаем душ. Внешние ограничения непосредственно происходят из внутренних и касаются «оценок»: нас сковывает мнение «других», их отношение к нам, ожидания, их представления о «хорошем» и «дурном», «предсказуемости» и «непредсказуемости».

Неосознанно любой индивид всегда стремится к так называемой «социальной конгруэнтности», т. е. пропорциональной соразмерности образа себя со всеми видами социального воздействия на него (лучше сказать, социального принуждения). Такая конгруэнтность присуща любой социальной ячейке, с которой себя отождествил тональ в процессе напряженного самоубеждения. В неразрывном единстве с образом себя существует весь личностный механизм, а особенно – те его компоненты, что нам в данном случае интересны, т. е. мыслительный и перцептивный. Психологическая история человечества изобилует такого рода примерами.

Дон Хуан, рассматривая историю человеческого общежития, прибегает к такому емкому понятию, как тональ времен.