Тайна Катыни, или Злобный выстрел в Россию

5 января 1939 г. министр иностранных дел Польши Ю. Бек с большой помпой был принят Гитлером в Берхтесгадене. В ходе встречи Гитлер предпринял попытку привлечь Польшу к планируемому им «крестовому походу» против СССР. Он заявил, что существует «единство интересов Германии и Польши в отношении Советского Союза» и что «каждая использованная против СССР польская дивизия означает экономию одной немецкой дивизии».

Однако Польша не спешила присоединиться к «Антикоминтерновскому пакту». Её не устраивали выдвинутые немецкие условия, которые были сформулированы в «пакете предложений», как их называет Вечоркевич, представленных Германией послу Польши в Берлине Липскому 24 октября 1938 г. Польское правительство, согласно этим предложениям, должно было дать согласие на присоединение «вольного города» Данцига (Гданьска) к Германии и на предоставление экстерриториальных прав дорогам (железной и шоссейной) через «польский коридор» для связи с Восточной Пруссией.

П. Вечоркевич считает, что, приняв эти требования, «„Речь Посполитая“ не понесла бы никакого значительного ущерба». В какой-то мере профессор прав. Дело в том, что Данциг, со времен своего основания ганзейскими (т. е. немецкими) купцами всегда был немецким городом. Правда, в 1454 г. он, как и многие другие территории, вошел в состав Речи Посполитой. Однако и тогда он оставался городом с немецким населением и немецким укладом жизни.

В 1919 г. Данциг по Версальскому мирному договору стал «вольным городом» под управлением созданной в Париже Лиги Наций (Харенберг. С. 882–885). Однако номинально городом управляли поляки (пограничная охрана, полиция, таможня). Но с юридической точки зрения по вопросам, имеющим отношение к Данцигу, Германия должна была обратиться в Совет Лиги Наций. «Польский коридор» также был получен Польшей за счет земель немецкого Поморья и Восточной Пруссии.

Польша считала захваченные или «полученные» территории польскими и полагала их возвращение законным владельцам невозможным. Её территориальные претензии к соседям всегда были чрезмерными. Это один из основных источников международной напряженности вокруг довоенной Польши. Тогдашнее польское правительство прекрасно понимало, что на «пакете предложений» по Данцигу Германия не остановится.

Более того, польское правительство пугали планы Германии создать «Великую Украину» под своим протекторатом. Польша крайне опасалась включения в состав «Великой Украины», а точнее, «Великой Германии» украинских земель, захваченных ею в 1920 году. Польское руководство не оставляло планов возрождения Речи Посполитой от Балтийского до Черного моря за счет присоединения литовских, белорусских и украинских земель. Оно также хорошо понимало, что создание «Великой Польши» противоречило планам Германии.

Таким образом, по последним причинам, а не в силу верности договоренностям с СССР, как пытаются утверждать некоторые историки, Польша отказалась от союза с Германией и решила сделать ставку на западных союзников. Однако в заявлении вице-директора политического департамента МИД Польши Т. Кобыляньского 18 ноября 1938 г. советнику германского посольства в Варшаве Р. Шелиа дипломатично прозвучала лишь одна причина:

«Польша будет согласна выступить на стороне Германии в походе на Советскую Украину, если Германия откажется от идеи создания „Великой Украины“».

(Сиполс.

Тайны дипломатические. С. 39–40)

Тем не менее Германия не оставила попыток вовлечь Польшу в «Антикоминтерновский пакт». Как отмечалось выше, это было сделано в январе 1939 г. уже через министра иностранных дел Польши Бека во время его пребывания в Берхтесгадене. В ответ польское правительство выбрало тактику лавирования. На это Риббентроп, вызвав 21 марта 1939 года польского посла Липского, сообщил ему, что Германия настаивает на своих требованиях о Данциге и «польском коридоре». Варшава ответила отрицательно. Тогда Риббентроп недвусмысленно заявил, «что отказ другого государства» (надо полагать Чехословакии) уже привел к печальным последствиям. После этого Англия и Франция заявили, в случае агрессии Германии, о своих военные гарантиях Польше. Далее германо-польские отношения вступили в полосу явного противостояния.

Необходимо отметить, что, пытаясь привлечь Польшу в качестве союзника в войне против СССР, Гитлер ее участь уже определил. Об этом предельно откровенно высказался германский военный атташе в Москве Э. Кестринг: