Тайна Хермелирда (СИ)

Снизу рычание тварей казалось еще более сильным. Троллей в крепости стало настолько много, что определить местоположение людей или альвов представлялось возможным, лишь прислушиваясь к звукам боя или натужным крикам. Булыжные камни, которыми был выложен двор замка были липкие от крови, повсюду простирались остатки павших. На стенах не осталось ни единого защитника. В воздухе повсюду витал запах смерти.

Монстры не заставили себя долго ждать. Четыре крупных особи, уже предвкушая свой триумф, оторвались от сородичей и разъяренно неслись в сторону появившегося Тима.

- Ненавижу вас за все, что вы сделали! - Вскричал Эгон и шагнул вперед.

Только один шаг. Без лишних мыслей в голове. Навстречу неизвестному. Полностью преодолев все свои сомнения.

Пиксида окунулась в лучи солнца, весело заблестели ее внутренние стекла. Тим задержал дыхание. Воздев насколько было возможно руки к небу, он очень беспокоился, что древнему сосуду не хватит света. В этот самый момент ему на голову пролилась холодная вода, заставив вжаться в плечи от неожиданности. Видимо, Эбнер услышал его крик и поспешил к выполнению своей части ритуала.

'Все должно получиться. Почему же ничего не происходит? Почему?'

Твари были уже очень близко. Эгон понимал, что теперь ему точно не спастись.

Рыцарь хотел было отбросить пиксиду в сторону и попытаться занять оборону голыми руками, но тут произошло необъяснимое явление. Древний сосуд стал излучать изумрудно-зеленое свечение. Словно туманная дымка в ночи, этот свет распространялся во все стороны, окутывая собой замок и окрестности.

Прямо под ногами Эгона, куда попали первые отблески пиксиды, на земле образовалось черное пятно, похожее на бездонную яму. Эта тьма все больше и больше разрасталась. Из темноты сквозили потоки ветра, как из горного ущелья, но к удивлению ни одно из сооружений или предметов, что попадали в границы этого странного явления, не проваливались под землю. В замке Хермелирда все оставалось по-прежнему. Для всех, кроме троллей.

Нападавшие монстры вдруг остановили свой натиск и завыли особенно дико. Странная сила заставила их побросать оружие и стала прижимать к земле. Тролли сопротивлялись изо всех сил, твердо стоя на ногах. Но силы покидали их, и стоило только какой-нибудь особи упасть, как развернувшаяся черная бездна пожирала их тела вместе со снаряжением.

Руки, дердавшие пиксиду, стали затекать. Тим не мог понять, почему темнота посреди солнечного дня поглощает троллей. Рыцарь сам перестал видеть из-за нее собственные сапоги, но при этом он не чувствовал никакого давления. Лишь сильные порывы ветра, трепавшие полы его сюрко, вырывались из недр земли.

Неизвестно, сколько продолжалось это действо. Когда солнце стало садиться, Эгон, так и простоявший все это время на одном месте, заметил, что уже больше не держит древнеримский сосуд над головой, а опустил его на уровень пояса.

С заходом солнца пропадали и чудесные посдедствия ритуала в честь бога Меркурия. Изумрудное свечение постепенно рассеивалось, а тьма, застилавшая землю, вновь стала приобретать очертания булыжных камней. Где-то за стенами замка еще слышался прощальный рык троллей, но из души рвалось то светлое чувство, что человечество больше не увидит подобных существ никогда.

Измученное лицо Тима озарила улыбка, и рыцарь решил дать покой уставшим ногам, сев на приступок перед дверью башни.

Глава 17.

Время прощания.

Сегодняшняя ночь подарила Хермелирду полную луну, чистое небо и россыпи ярких звезд, отчего его окрестности наполнились мягким светом. Огни зажженных повсюду факелов и светильников плясали от сильных порывов ветра, который как будто бы пытался унести из баронства прочь дым тлеющих пожарищ и остатки смрадного запаха, что еще местами сохранился после чудесного избавления от врага.

На главной площади замка происходило веселое гуляние в честь победы над троллями. Окончив хоронить павших и воздав за их упокоение последние молитвы, солдаты и крестьяне единой толпой высыпали к колодцу. Под звуки флейты и бубна жители баронства устроили пляски, не забывая при этом опорожнять стоящие рядом огромные бочки пива и лакомиться вяленым мясом. Все эти яства были подарены им щедрой рукой господина Дика.

Были и те, кто поначалу не принял участия в этом празднестве. Друзья и родные погибших не находили себе места от горя, их стенания раздавались в крепости отовсюду. Но осознавши невозможность обернуть время вспять, народ стал топить свою боль во хмелю, и число веселящихся на площади стремительно пребывало.

Главное же торжество проходило в главном зале баронского жилища. За длинными столами, украшенными алыми полотнами с изображениями горностая, на изящных стульях и скамьях восседали барон и его приближенные. В воздухе витал аромат жареной кабанятины и выдержанных вин из погребов замка.