Тайна Ховринской заброшенной больницы

Эхо от моего голоса прошло куда-то далеко-далеко и вернулось с таинственным теплым ветром, который снова принес за собой ужасную вонь.

– Тихо! – шепотом скомандовал Паша, – Тут могут быть патрули… Ну, или сатанисты какие-нибудь.

Мое сердце словно упало в пятки от услышанного «сатанисты», я с ужасом смотрел на его сконцентрированное лицо, – Паш, а че такое скальпель?

Не отрываясь от поисков, он ответил, – Это хирургический инструмент.

– А что им делают?

Паша повернулся и зловеще-иронично произнес, – Режут людей…

Мне стало неловко, ведь я четко услышал это от кого-то со стороны стены, которая «нанесла» мне травму, но не стал говорить об этом своему другу.

– Хм, тут Оли нигде нет, видимо, мы с ней разминулись, ведь я сразу же побежал к пролету, а она, – он показал наверх, – видимо, пошла по лестнице.

Ужас охватил все мое тело, ведь я совершенно не хотел идти наверх.

– Оля, – я пытался прокричать шепотом.

– Да, тихо ты! – разозлился Паша, – Я же тебе сказал уже! Тут могут быть охранники… Так найдем ее. Пошли наверх.

Я неохотно пошел за ним, стараясь не отходить больше чем на расстояние шага. Мы старались идти максимально тихо, насколько это было возможно. Каждый отколовшийся от стены камешек предательски хрустел под весом наших тел и выдавал наше местоположение, но нас это не особо беспокоило, ведь нам и так было видно по свечению яркого фонарика. Мы с удивлением направляли фонарь от одной стены к другой и жадно рассматривали невероятные узоры, которыми исписал кто-то давным-давно это мрачное здание. Чувствовалась давящая на сознание аура каких-то страшных событий, которыми заполнилась память этих молчаливых стен.

– Макс, а ты, кстати, слышал о сектах?

– О чем? – сглотнув ком слюны, спросил я.

– О сектах…

– Нет.

Мы продолжали медленно передвигаться, внимательно наблюдая за движением светового луча.

– В общем. Секта, – продолжил шепотом Паша, – это когда люди собираются вместе и проводят страшные ритуалы, которые, как принято считать, проводились во времена язычества.

Мурашки пробежали по моей спине, но я старался не подавать виду, но я старался держаться еще ближе, – А что за ритуалы?

Паша завернул за угол и посветил на стену, – Да вот как этот…

Перед нами было небольшое помещение без отделки, которое, возможно планировалось под операционную. На стенах были следы пожара и испекшейся крови, словно кого-то разорвало на куски задолго до нашего прихода. Мы с ужасом посмотрели по сторонам и заметили, что под черными следами были какие-то зловещие рисунки.

– Только не ори, – стиснув зубы, сказал он мне и подошел ближе к стене.

– Я и не собирался…

– Я думаю, что это не кровь, а простая красная краска, а вот изображение головы козла довольно прикольное.

– Где, – быстрыми шагами я подошел, чтобы тоже разглядеть.

– Вот, смотри, – он завел фонарик слегка в сторону, чтобы черные следы стали просвечиваться.

Я увидел интересную картину уличного художника. Краски, конечно же, почти полностью выцвели, но сам рисунок был потрясающим, словно мы находились в какой-то древней пещере. На стене было изображение какого-то ритуала, куда голые люди с головами шакалов несли куски человеческих тел, а в центре огромного размера была козлиная голова с изогнутыми рогами, между которыми виднелся символ.

– Не могу понять, что там написано у него над головой, – страх полностью пропал и нас сковывало исключительное чувство любопытства, – Паша? Я говорю, что никак не могу разобрать, что здесь написано… Посвети…

– Макс, – дрожащим голосом произнес он.

Я обернулся, – Что? – и меня тут же сковал дикий ужас…

Паша светил фонариком на потолок, на котором была пентограмма размером чуть больше взрослого человека, а к ее концам было что-то приковано, похожее на сожженный труп человека.

Мы оба прижались к стене и с ужасом наблюдали несколько минут, как покачивается то, что было раньше головой.

– Нам надо убираться отсюда и поскорее, – дрожь в голосе Паши лишь усиливала мое чувство страха.

– А Оля?!

– Б*ть… Скажем взрослым, – он взял меня за куртку и поволок к выходу.

– Нет! – я одернул своего друга, – Очнись! Мы не можем ее здесь бросить!

Моя ярость, присущая спору, мгновенно исчезла, когда послышались чьи-то тяжелые шаркающие шаги…

– Тихо, – шепнул он мне и оттянул в сторону, – Там кто-то идет…

– Кто это?

Мой друг лишь пожал в ответ плечами и, указав мне жестом стоять на месте, аккуратной перебежкой приблизился к арке, ведущей в центральный коридор. Я с ужасом, но нескрываемым интересом наблюдал, как он затаился и собирался силами.

Шаркающий звук грузных шагов, словно кто-то шел в тяжелых старинных сапогах, лишь усиливался, что говорило о приближении и мне становилось все страшнее и страшнее. Каждая секунда длилась словно целая жизнь.

Паша посмотрел на меня с легкой улыбкой и сделал быстрое движение, чтобы посмотреть на приближающийся объект.

– Ну что там? – тихо спросил я.

Паша в ответ не реагировал и стоял так, словно пытался что-то рассмотреть.

– Паша! – пытался я достучаться до своего друга, но он не реагировал.