Тайна художника

— Нет, на выставке будет экспозиция пейзажей Южной Калифорнии, — пояснил Ральф.

— Скажите, а Фред Джонсон тоже спускался вчера сюда в подвал?

— Да. Он долго просматривал картины…

— Он не упоминал, что конкретно его интересовало?

— Точно не говорил… Вскользь лишь сказал, что ищет что-то…

— Точнее говоря, он искал именно это! — неожиданно подтвердила мои мысли Бетти Посидан, указывая рукой на картину Лангсмена, стоящую на столе.

Ее щеки разрумянились от возбуждения, а глаза блестели.

— Фред, наверное, уже находится сейчас на дороге в Поусон! — вновь воскликнула Бетти, стиснув свои маленькие кулачки, как раздосадованный неудачей в игре ребенок. — Если бы мне удалось уговорить мистера Брейлефорда покрыть расходы на дорогу…

— Прежде всего, необходимо позвонить художнику этой картины Лангсмену, — спокойно остановил я естественный порыв девушки.

Ральф оставил нас у стола мастерской, а сам поспешил порыться в актах музейных покупок, чтобы найти там адрес Лангсмена. Через несколько минут он вернулся с удовлетворенным видом, подав мне выписанные на листке данные о художнике.

Я сразу же позвонил Лангсмену в Поусон. Через минуту-другую в трубке раздался хриплый мужской голос:

— Да, Симон Лангсмен слушает!

— Меня зовут Арчер, Лу Арчер, — представился я ему. — Звоню вам из музея Санта-Тереза. Я частный детектив, веду следствие по делу о пропаже картины. Кажется, вы тоже рисовали подобную натурщицу. Речь идет о портрете женщины-блондинки под названием «Пенелопа»… Это уже собственность музея. Помните такую картину?

В трубке воцарилось молчание. Оно длилось около минуты. Наконец я снова услышал тот же хриплый голос Лангсмена:

— О, это было так давно! Сейчас я рисую гораздо лучше, чем тогда, в те времена… Даже не верится, что кто-то посчитал ту картину достаточно ценной… чтобы ее украсть…

— Нет, ее не украли, — пояснил я. — Но автор пропавшей картины нарисовал ту же самую женщину, которая, видимо, позировала вам для «Пенелопы».

— Милдред Меад? Так она еще жива?

— Я надеялся на то, что вы расскажете мне об этом… — отозвался я, уже несколько разочарованный услышанным.

— Мне жаль, но я не видел ее уже много лет. Сейчас она уже старушка… Возможно, даже умерла…

— Надеюсь, что жива. Она была красивой женщиной?

— О, я всегда считал Милдред самой красивой на всем Юго-Западе! — гордо проговорил Лангсмен, словно его возбудила сама мысль о красоте его давней натурщицы. — А кто рисовал ту картину, которую украли?

— Ее приписывают кисти Рихарда Хантри, — ответил я, прислушиваясь к его реакции.

— Правда?! — возбужденно воскликнул Лангсмен.

— Официально это не подтверждено, пока есть только предположение, — ответил я.

— Не удивительно! Я никогда не слышал о том, чтобы Милдред позировала Хантри… — и он снова замолчал на минуту. — Вы можете описать мне эту картину? — попросил Лангсмен после новой паузы.

— Попробую… — ответил я, несколько задумавшись. — Это довольно обыкновенное полотно, написанное отличными тонами… Некоторые утверждают, что в ней заметны индийские мотивы…

— Так можно сказать о большинстве картин Хантри — раннего, когда он жил еще в Аризоне, хоть не все из них были стоящими. А это неплохая? — спросил он с явными нотками интереса в голосе.

— Право, не знаю… Она ведь исчезла. Но картина вызвала немало суматохи и замешательства.

— Она тоже принадлежит местному музею?

— Нет, ее купил человек по фамилии Бемейер.

— Этот сегодняшний магнат?

— Я веду расследование о краже картины по его поручению.

— Тогда идите вы к дьяволу! — сердито воскликнул Лангсмен и резко прервал разговор.

Я укоризненно покачал головой, но через минуту-другую снова набрал номер телефона Лангсмена.

— Слушаю! Кто говорит? — раздался в ответ все тот же хриплый голос.

— Это вас беспокоит все тот же Арчер. Не бросайте, пожалуйста, трубку. Ведь речь идет не только о краже картины. Прошлой ночью в Санта-Тереза убит антиквар Поль Гримес, продавший эту картину Бемейерам. Вероятно, существует какая-то связь между этой сделкой и его убийством… Вы меня слушаете?

Симон Лангсмен снова помолчал с минуту, прежде чем продолжить разговор.

— Кто украл картину, известно? — спросил он наконец.

— Студент факультета истории искусств Фред Джонсон. Я предполагаю, что сейчас он едет машиной в Поусон, чтобы появиться у вас дома…

— Почему у меня? — недоуменно спросил Лангсмен.

— Он, кажется, хочет отыскать натурщицу Милдред, чтобы узнать, кому она позировала на той картине… Или же вообще попытаться уточнить, кто автор полотна. По-моему, он помешался на том, чтобы установить авторство пропавшего полотна… Говоря по правде, он несколько чокнутый молодой человек… С ним едет одна девушка-блондинка…

Я намеренно умолчал о том, что это дочь Бемейеров, чтобы снова не разозлить Лангсмена, не выносящего по какой-то причине эту фамилию.

— У вас есть еще что-нибудь ко мне?

— Кажется, это все. Спасибо вам!