Тайна кода да Винчи

— Ну а что? — пожал плечами Дик, словно речь шла о какой-то совершенной безделице, мелочи, ничего не значащей ерунде. — Несколько часов лета, и все. Сел на самолет, да и прилетел. А может, с тобой случилось что? И ведь случилось же!

— И прилетел… — повторил я, все еще не понимая, как это может быть, чтобы человек вот так о тебе заботился.

— Да, прилетаю я, — продолжает Дик. — Как тебя искать? Узнал у Даны номер твоего автомобиля и подал в розыск. Его нашли уже через пару часов. Я приезжаю на место. Осмотрелся. Поспрашивал. Оказывается, какое-то мероприятие проходило в кинотеатре неподалеку. Выясняю. Какое?

— Лекция доктора Рабина, — говорю я, удивляясь находчивости Дика.

— И там еще, оказывается, инцидент какой-то случился — полиция приезжала, врачи. Кто-то говорил, что даже на крышу полиция поднималась. Я тогда — в соседнее здание, с которого на крышу «Cinema-Gold» идет пожарная лестница, а там милая девушка администратор. Я у нее спрашиваю, не заходил ли сегодня мужчина — описываю тебя. Она вспомнила. Даже вспомнила, в какой офис. А офис этот на последнем этаже! Ну, в общем все сходилось. Попросил Дану обратиться в полицию, но ей никакой информации не дали.

— И как ты меня нашел?

— Я подумал, что, вероятно, они твой телефон попытаются включить, чтобы узнать, какие ты с него звонки делал. А если телефон включается, то его местонахождение можно определить. Знаешь?

— Нет, не знаю.

— Вышки операторов мобильной связи покрывают пространство, это как бы пеленг такой, — попытался объяснить Дик. — Если сигнал с твоего телефона ловят три вышки, то можно с точностью до полутора метров определить, где он находится. Есть специальная служба, которая это делает. Нужно только передать им все данные телефона, включая пинкод. Все это было у Даны. Так я узнал, где твой телефон.

— А дальше?

— Это еще не все, — рассмеялся Дик.

— Не все?

— Нет, не все, — он покачал головой. — Телефон был в полиции, а не в больнице. Но зато я теперь знал, что для полицейских — обвиняемый именно ты, а не кто-то другой. Иначе, зачем еще им твой телефон забирать? Кроме того, я знал, что к кинотеатру приезжали врачи. Тогда я попросил Дану, чтобы она связалась с твоей страховой компанией. Если тебя положили в больницу, значит, завели на тебя медицинскую карту, а если завели медицинскую карту, то об этом уже знают в страховой компании. Так я и узнал, где ты находишься.

— С ума сойти! — я знал, что Дик — гений, но сейчас я был просто потрясен. — Я бы никогда не догадался!

— Но понятно, что попасть к тебе нельзя, — спокойно рассказывал Дик. — Ты — подозреваемый, поэтому если к тебе заявиться, то дальше — все, окажешься под колпаком. Допросы — кто, что, зачем приходил, что знаешь? И так далее. Ну и что делать? Надо красть.

— Но как ты решился? Это же преступление!

— Преступление, — серьезно сказал Дик, — это если бы они мне сказали, что ты задержан, если бы они дело на тебя завели, оформили все как надо, если бы адвокат твой был в курсе. А я через Дану и адвокату твоему позвонил, и в полицию. Полиция пожимает плечами, адвокат первый раз слышит. А медбрат в больнице говорит, что ты прибыл с травмой и в наркотическом опьянении. При том, что понятно — ни время, ни место, ни обстоятельства к наркотическим экспериментам тебя не располагали. Да и зачем? У тебя же «сделка века» горит! Значит, кто-то намеренно тебя отравил. Причем выясняется, что ты уже приходил в сознание, но никому почему-то не позвонил и ни с кем не связался! Что-то не сходится… Значит, это они закон нарушают, а не ты.

— Так, постой, а медбрат-то? — не понял я.

— Что — медбрат? — Дик сделал вид, что не понимает, о чем речь.

— Его-то ты как нашел?

— Ну, как… — Дик почему-то смутился. — Пришел в числе посетителей.

— Ты же не собирался светиться?

— Так я и не светился.

— А как? — я развел руками.

— Ладно! — недовольно сказал Дик. — Просто нашел одного парня. Он студент, в больнице подрабатывает. И сказал ему, что мы с тобой… Что ты мой, там… Ну, в общем, сказал ему, что ты мой бойфренд, но мы, мол, с тобой поссорились. И что еще я боюсь, что твоя девушка придет. Ну, наплел всякой ерунды. Он и разузнал. Понимает же… Прости.

Мне почему-то стало смешно. Не смешно даже, а весело. Очень трогательно.