Тайна корабля

— Вот как это было, — сказал он. — Мы имели приказ заглянуть на Мидуэй на случай потерпевших кораблекрушение и подошли к нему довольно близко днем накануне. Всю ночь мы шли с половинным паром, рассчитывая попасть на остров К полудню, так как старый Тутльс — прошу прощения, сэр, капитан, — боится этих мест ночью. Там, вокруг этого Мидуэя, есть опасные, предательские течения; вы знаете это, так как сами побывали там; одно из них, должно быть, увлекло нас. По крайней мере, около трех часов, когда мы думали, что остров еще далеко, кто-то увидел парус, и вдруг, не угодно ли, перед нами бриг с полной оснасткой! Мы увидели сначала его, а потом остров, и заметили, что бриг сел вплотную на мель. Прибой у рифа был сильный; мы легли в дрейф и послали пару шлюпок. Я не был ни в одной; только стоял и смотрел; но, кажется, все они перепугались и растерялись так, что не могли отличить кормы от носа. Один из них хныкал и ломал руки, и явился к нам на корабль весь в слезах, точно месячный младенец. Трент поднялся первый, рука у него была обмотана окровавленной тряпкой. Я был от них не дальше, чем теперь от вас, и мог заметить, что он совсем запыхался — слышал его дыхание, когда он поднимался по лестнице. Да, перепугались они, не слишком это для них лестно. Вслед за капитаном поднялся помощник.

— Годдедааль! — воскликнул я.

— Хорошее имя для него, — ухмыльнулся он, вероятно, смешивая эту фамилию со знакомым проклятием [34].— Хорошее имя, только не его. Он оказался прирожденным джентльменом, сэр, и, так сказать, разыгрывал маскарад. Один из наших офицеров знал его на родине, и вот он узнает его, останавливает, протягивает ему руку и говорит: «Ба, Норри, здорово, старина!» Тот поднялся на палубу молодцом и вовсе не выглядел расстроенным — грех было бы сказать это о нем. Но только он услышал свое настоящее имя, побелел, как Страшный Суд, уставился на мистера Сибрайта, точно на привидение, и (даю вам мое честное слово) грохнулся в обморок. «Снесите его в мою каюту, — говорит мистер Сибрайт. — Это мой старый приятель, Норри Кэртью».

— А какого такого рода джентльмен этот мистер Кэртью? — проговорил я.

— Буфетчик кают-компании говорил мне, что он происходит из одной из лучших английских фамилий, — ответил мой приятель, — воспитывался в Итоне и мог бы быть баронетом!

— Нет, как он выглядит из себя? — поправился я.

— Да так же, как мы с вами, — последовал ответ, — ничего особенного. Я не знал, что он джентльмен, но я ни разу не видал его после того.

— Как так? — воскликнул я. — Ах, да, помню: он был болен все время, пока вы шли во Фриско, не так ли?

— Болен или расстроен, или что-нибудь в этом роде, — возразил мой спутник. — Мне кажется, он не очень-то стремился показываться людям. Он сидел взаперти; буфетчик кают-компании, носивший ему еду, говорил мне, что он почти ничего не ел; а во Фриско он высадился на берег тайком. Кажется, его брат взял да и умер, а он оказался наследником. Но еще раньше он ушел искать счастья, и никто не знал, куда он девался. Оказалось, он здесь, служит на купеческом корабле, потерпел крушение на Мидуэе и укладывает свои пожитки, готовясь к долгому плаванию на шлюпке. Попадает на наш корабль и тут узнает, что он лендлорд и завтра может попасть в Парламент! Довольно естественно, что он прячется, мы бы с вами то же сделали на его месте.

— Наверное, — сказал я. — А о других вы знаете что-нибудь?

— Конечно, — ответил он, — народ безобидный, насколько я знал. Был там некто Гэрди: родился в колонии и просадил много денег. Ничего худого нельзя сказать о Гэрди; был он богат, потом разорился и не упал духом. Сердце у него было доброе, и человек образованный, знал по-французски, и латынь знал, как туземец! Мне нравился этот Гэрди: молодец малый, право.

— Много они рассказывали о крушении? — спросил я.

— Много рассказывать не приходилось, — ответил он. — В бумагах все написано. Гэрди любил рассказывать о деньгах, которые прошли через его руки; он водился с букмекерами, жокеями, актерами и тому подобной публикой — народ все аховый, — прибавил мой рассудительный собеседник. — Но тут поблизости моя лошадь и, с вашего позволения, я отправлюсь.

— Одну минуту, — сказал я. — Что, мистер Сибрайт на корабле?

— Нет, сэр, сегодня он на берегу, — сказал матрос. — Я отвез ему чемодан в отель.