Тайна Красного Дома

Давайте предположим, что ради первого знакомства с этим «кабинетом» мы входим в него из вестибюля через дверь, которая сейчас заперта, но, нашего удобства ради, волшебным образом отперлась для нас. Мы стоим на пороге, и комната тянется перед нами вправо и влево. Или, точнее говоря, только вправо, поскольку до левой стены мы почти можем дотронуться рукой. Прямо напротив нас (ширина комнаты примерно пятнадцать футов) — та другая дверь, через которую вышел Кейли и вернулся несколько минут тому назад. В правой стене в тридцати футах от нас — стеклянные двери. Мы пересекаем комнату и через дверь напротив вступаем в коридорчик, куда выходят две комнаты. Та, что справа — именно в ней скрылся Кейли — вдвое меньше кабинета, маленькая, квадратная, очевидно, в то или иное время служила спальней. Кровати там больше нет, но есть раковина с кранами горячей и холодной воды в углу; стулья; один или два стенных шкафа и комод. Окно обращено в ту же сторону, что и стеклянные двери, но если выглянуть в это окно, окажется, что вид справа загораживает внешняя стена кабинета, которая из-за большой длины вторгается на газон еще на пятнадцать футов.

Комната рядом со спальней — ванная. Собственно говоря, все три комнаты образуют своего рода квартирку, и во времена предыдущего владельца тут, возможно, помешался инвалид, который не мог подниматься по лестнице. Но Марк пользовался только кабинетом. Во всяком случае, он никогда не спал внизу.

Энтони заглянул в ванную, а затем зашел в комнату, куда заходил Кейли. Окно было открыто, и он посмотрел на ухоженную траву внизу и на мирный парк дальше. И ощутил жалость к владельцу всего этого, теперь оказавшемуся замешанным в столь мрачном деле.

«Кейли думает, что это он, — сказал Энтони про себя. — Это очевидно. И объясняет, почему он потратил впустую столько времени, барабаня в дверь. Зачем было пытаться взломать замок, хотя куда проще разбить стекло? Конечно, он мог просто потерять голову. С другой стороны, он мог… ну, он мог пытаться обеспечить своему кузену больше времени, чтобы скрыться. То же и с полицией и… э… многим другим. Почему, например, мы обежали весь дом, чтобы добраться до стеклянных дверей? Ведь, конечно же, можно было пройти через вестибюль к задней двери. Попозже надо будет посмотреть».

Энтони, следует заметить, головы отнюдь не потерял.

В коридорчике послышались шаги, и, обернувшись, он увидел в дверном проеме Кейли. Секунду он продолжал смотреть на него, задавая себе вопрос. Вопрос был довольно любопытный. Он спрашивал себя, почему дверь открыта.

Ну, не совсем, почему дверь была открыта, это-то объяснить было просто. Но вот почему он ожидал, что дверь будет закрыта? Он не помнил, чтобы закрыл ее, но все равно удивился, увидев теперь, что она открыта, увидев Кейли в проеме, входящего в комнату. Чтó, смутно зашевелившееся в его мозгу, подсказало ему удивиться? Почему?

Он отодвинул этот вопрос в дальний уголок сознания, ответ осенит его позже. Он обладал поразительно цепким сознанием. Все, что он видел или слышал, словно бы налагало отпечаток где-то в его мозгу, и часто он этого не замечал. И эти фотографические негативы всегда были наготове, когда он решал проявить их.

Кейли присоединился к нему у окна.

— Я позвонил, — сказал он. — Они высылают инспектора или кого-то там из Миддлстона и местных полицейских, и доктора из Стэнтона. — Он пожал плечами. — Теперь начнется.

— А до Миддлстона далеко? — Это был городок, до которого Энтони утром взял билет — всего шесть часов назад. Как нелепо это выглядело!

— Около двадцати миль. Они скоро вернутся.

— Беверли и остальные?

— Да. Полагаю, они сразу же захотят уехать.

— И к лучшему.

— Да. — Кейли помолчал. — Вы остановились где-то поблизости?

— В «Георге» в Вудхеме.

— Если вы один, я бы хотел, чтобы вы остановились здесь. Понимаете, — продолжал он неловко, — вы же должны быть здесь для расследования и… и так далее. Если я могу предложить вам гостеприимство моего кузена в его… то есть, если он… если он действительно…

Энтони поспешно перебил его благодарностями и согласием.

— Отлично. Может быть, Беверли останется, раз он ваш друг. Хороший малый.

Энтони был совершенно уверен из сказанного и несказанного Кейли, что Марк — последний, кто видел своего брата живым. Из этого не следовало, что Марк Эблетт — убийца. Револьверы стреляют случайно, и в таких случаях люди теряют головы и пускаются в бега, боясь, что их истории не поверят. Однако, когда люди пускаются в бега, невиновны они или виновны, невозможно не прикинуть, какой путь они предпочли.

— Полагаю, этот путь, — сказал Энтони вслух, глядя в окно.

— Кто? — сказал Кейли упрямо.

— Кто бы это ни был, — сказал Энтони, улыбаясь про себя. — Убийца. Или, скажем, человек, который запер дверь после того, как Роберт Эблетт был убит.

— Не уверен.

— А как еще мог бы он скрыться? Не через стеклянную дверь в соседней комнате, поскольку она была закрыта.

— Не выглядит ли это странным?