Тайна Красного озера. Падение Тисима-Ретто

    Парламентеров разделяло расстояние метров в двести, и Грибанов пожалел, что у него не было бинокля.

    — Может, мне повернуть назад? — спросил Грибанов, замедляя шаг.

    — Это почему же?

    — Сбежит, стервец, после переговоров!

    — Неудобно, Иннокентий Петрович, — возразил майор-пограничник. — Вдруг ни с того, ни с сего один парламентер повернул назад. Это может показаться подозрительным. К тому же вы наш переводчик.

    До японских парламентеров оставалось метров пятьдесят, когда майор Грибанов вполголоса решительно проговорил:

    — Он, стервец! Вон средний. Кажется, уже присматривается ко мне.

    Подполковник Кувахара, конечно, узнал майора Грибанова. Он что-то сказал своим спутникам.

    Не дойдя метров пяти до японцев, советские парламентеры взяли под козырек.

    — Советские парламентеры явились, — доложил майор Грибанов по-японски. — Чем можем быть полезны?

    Лицо подполковника Кувахара было очень бледным — майор Грибанов никогда еще не видел его таким. Подполковник Кувахара не мог даже как следует улыбнуться.

    — О, ха! — воскликнул Кувахара. — Господин Грибанов? — сказал он по-русски. — Очень рада, очень рада увидеть вас.

    — Благодарю за любезность, — ответил майор Грибанов по-японски. — С чем изводили пожаловать?

    — По поручению господина командующего гарнизоном острова Минами, — взяв под козырек, напыщенно отрапортовал подполковник Кувахара по-японски, — честь имею передать советскому командованию глубокое почтение японского командования. На основании приказа свыше нам поручено начать переговоры с советским командованием о перемирии. Просим доставить нас к вашему главнокомандующему.

    — Сейчас я переведу старшему начальнику вашу просьбу, — козырнул майор Грибанов и стал объяснять майору-пограничнику причину появления японцев.

    Тот, выслушав, усмехнулся, потом сказал:

    — Я думаю, нужно послать старшего лейтенанта, чтобы он связался с нашим командованием.

    — Так и сделаем, — согласился Грибанов. — Сейчас я спрошу, согласны ли они ждать.

    — Мы сограсны с вашим усоровием, — ответил по-русски Кувахара, не дожидаясь перевода.

    Пока старший лейтенант Суздальцев бегал в роту, чтобы позвонить командованию, между майором Грибановым и подполковником Кувахара происходил следующий неофициальный разговор:

    — Господин подполковник, как там чувствуют себя мои товарищи? Или их уже нет в живых?

    — К сожалению, господин Грибанов, я не в состоянии ответить вам на этот вопрос, так как уже давно переведен на другую должность.

    Грибанов недоверчиво покосился на Кувахара. Их глаза встретились. Теперь японец уже улыбался с подкупающей искренностью.

    — Но вы, как заместитель командующего, — сказал Грибанов, — не можете не знать, живы они или нет?

    — О да, живы.

    — Что же, они в жандармерии сидят?

    — Видите ли, господин Грибанов, я давно уже не заместитель командующего, с тех пор как отпустил вас.

    — Кто же вы теперь? Переводчик?

    — Я командующий укрепрайона, — гордо ответил Кувахара и чуть поклонился.

    — Так вы, господин подполковник, утверждаете, что отпустили меня?

    — Разве вы тогда не заметили, господин Грибанов? Вы вели себя, как помните, слишком гордо, и я решил вас припугнуть, как говорят русские, — Кувахара говорил убежденно и вполне искренне улыбался. — Я видел, что вас плохо вяжут, но не вмешивался… Оба весело рассмеялись.

    — Теперь мы почти друзья, господин Грибанов, — заговорил подполковник Кувахара. — Скажите, как у вас тогда все получилось?

    — Это не важно. Вы лучше скажите, получили ли мое письмо?

    — Вы мне писали? — Кувахара в удивлении вскинул брови. — К сожалению, не получал. О, я бы немедленно ответил вам!

    — У вас плохо работает почта, господин подполковник. В письме я напоминал вам о вашей ответственности за судьбу моих товарищей. Пользуюсь удобным случаем, чтобы повторить вам это. Надеюсь, вы правильно меня поняли?

    — О да, о да! Как жаль, что я тогда не получил вашего письма! Я бы принял необходимые меры. Но я обещаю вам, господин Грибанов, по возвращении к себе сделать все от меня зависящее, чтобы жизни ваших товарищей ничто не угрожало.

    На этом их разговор прервался. Парламентеры молча прохаживались, ожидая возвращения Суздальцева. Наконец на зеленом поле в стороне наших траншей показалась фигура в плащ-палатке и каске. Старший, лейтенант Суздальцев шел не торопясь, небрежно размахивая палкой с белым флажком. Не дойдя метров пять до майора-пограничника, он вытянулся в струнку и откозырял:

    — Товарищ майор, советское командование готово принять представителей японского командования. Для встречи японских парламентеров вышла бронемашина.

    Майор Грибанов повернулся к японским парламентерам и, тоже откозыряв, перевел сказанное Суздальцевым.

    Вскоре на дороге, огибающей высоту с восточной стороны, показалась бронемашина с белым флажком над башней. Машина остановилась метрах в десяти от парламентеров, и из нее легко выскочил невысокий подвижный полковник. Он поздоровался за, руку с Грибановым и его спутниками и равнодушно откозырял японцам.

    — Переведите им, — сказал полковник Грибанову, — пусть следуют за нами. Вы поедете со мной. Майор и старший лейтенант отправляются на свои места.