Тайна Красного озера. Падение Тисима-Ретто

Прогнали шамана. А Эльга стала женой Джагмана. Хорошо зажили орочи, счастливо. Они называли храброго Джагмана хозяином стойбища и говорили, что никогда еще не было такого хорошего хозяина: и старики, и дети, и женщины были всегда сыты. На всех хватало и мяса, и рыбы, и звериных шкур. Себя Джагман не жалел, о сородичах думал.

А шаман словно в воду канул. Думали орочи, что растерзали его дикие звери в тайге. Но прошло много времени, и Киломдига вернулся в стойбище. Только вернулся не один. Привел с собой чужих людей в камышовых панцирях и отдал им стойбище на разорение. Врагов было много. Они убивали мужчин, стариков, детей, а женщин брали себе в жены.

Долго бились орочи с людьми в камышовых панцирях.

И увидел Джагман, что не одолеть врагов. Собрал он свой род и сказал:

— Надо уходить в тайгу. Там не достанут нас враги.

И пошли орочи в дремучую тайгу. Все дальше уходили они от большой реки. Кончились мелкие сопки, пошли горы. Вот и лес поредел, высокие скалы обступали орочей. А люди в камышовых панцирях все шли по следам. Плясал Киломдига, бил в бубен и призывал на помощь чужим людям злых духов.

Видят орочи: идти дальше некуда — впереди неприступные скалы. Остановились они у тех скал и стали биться. Засыпали враги племя Джагмана стрелами. Словно черная туча, затмили стрелы солнце, не стало видно бежавшую в ущелье реку.

Покрылись скалы кровью орочей. Все меньше оставалось их, а люди в камышовых панцирях прошли уже в ущелье и заполнили его с обоих концов.

Кричал Киломдига, бубном потрясая:

— Покорись, Джагман!

Понял Джагман, что пришел конец ему и его роду, и тогда крикнул:

— Пусть скалы навеки похоронят меня! Никогда еще не гнул я спину перед обманщиком!

Потом повернулся к горе и прокричал:

— Гора, гора, обрушь на меня свои скалы, и пусть вместе с моим родом погибнут под камнями лютые враги.

И он ударил своим копьем в скалы. Начали они рушиться. Три дня рушились скалы. Гром великий грохотал вокруг. Тряслась земля так, что в реках расплескалась вола.

Черная туча поднялась над ущельем.

Погибли Джагман и храбрые его воины. Но не уцелели и люди в камышовых панцирях, и стала в ущелье вода красная от крови Джагмана…

Теперь это место называется Сыгдзы-му — Красная вода. Одни лишь злые духи живут там. Беда человеку, который забредет туда, — он уже никогда не вернется обратно…»

Канчунга умолк и некоторое время задумчиво продолжал смотреть на огонь. Потом улыбнулся и пояснил извиняющимся тоном:

— Так говорит сказка. А в старых наших сказках всегда бывает страшный конец и всегда говорится про злых духов.

— Есть ли в самом деле такие места в тайге? — спросил я ороча.

— Кто знает!.. Старики говорят, будто есть, вон там, — и Канчунга указал в аспидную темень ночи куда-то на юговосток, за реку.

Со всех сторон нас обступала темная тишина. Ночь показалась жуткой и таинственной…

Часть первая

ПО СЛЕДУ

Глава первая

Бивуак на перевале. — Ночная гроза. — Сборы в путь. — Отец и дочь. — Поиски стойбища. — Дебри СихотэАлиня. — Предыстория экспедиции. — Встреча в тайге.

После четырех дней пути караван остановился бивуаком на перевале. Уже затемно отряд достиг вершины. Спуск на ту сторону хребта оказался опасным, надвигался дождь с грозой, и путешественники не рискнули продолжать движение. И только-только успели устроиться, как разразилась гроза. При ослепительных вспышках молний тревожно ржали и метались у коновязи лошади, ветер бешено рвал палатки, хлопая натянутой парусиной. Люди провели без сна много часов. Только за полночь гроза стала стихать, и изыскатели уснули.

Утром первыми проснулись повар и фельдшер Игнат Карамушкин. Он с усилием открыл крышку своих огром ных охотничьих часов, близоруко посмотрел на циферблат и, зевнув, спросил повара:

— Как думаете, проснулся профессор?

— Не понимаю, что вы пристаете к нему каждое утро со своим градусником? — проворчал тот в ответ. — Ведь это даже неприлично.

— Вы считаете? Но что поделаешь! Мне так приказано. И потом вы странно рассуждаете, Василий Егорович, — с укоризной добавил фельдшер и стал зачесывать назад свои редкие рыжие кудри. Худо е и острое лицо его с раскосыми, часто мигающими глазами стало серьезным. — Крупный ученый, человек в престарелом возрасте… Да вы понимаете ли, как нужно оберегать его здоровье?! А условия какие?

Фельдшер вышел, встряхивая термометр. К палатке профессора он приближался неслышно. Здесь остановился, затаив дыхание, стал прислушиваться. Ему показалось, что он услышал легкое дыхание дочери профессора, Анюты…

— Это вы там, Карамушкин?

Фельдшер вздрогнул. Оказывается, начальник экспедиции уже встал.

— Заходите.

Карамушкин робко откинул полог, боком протиснулся в палатку и прошептал:

— Доброе утро, Федор Андреевич. Как спали, как чувствуете себя?

— Благодарю. Давайте ваш градусник. Это что же, так будет каждое утро?