Тайна «Красной Москвы»

— Значит, вы не будете учиться в Высшей школе парфюмерии. Для того чтобы перейти на следующую ступень испытаний, надо ответить на все вопросы.

Нет.

Нет-нет, это невозможно.

Что он говорит, этот француз!

Ему-то хорошо, работает, наверное, на какой-нибудь крутой парфюмерной фабрике, делает заказы для известных марок.

Стасу тоже так надо. Он живет только этим, лишь своей мечтой.

Уйти сейчас отсюда — это значит умереть.

Чувствуя, как по щекам текут слезы, Стас снял ремень брюк, приспустил трусы, вытащил член и заплетающимся языком пробормотал:

— Прошу меня простить. Я не знаю этого слова по-английски. Когда мужчина и женщина делают секс и мужчине хорошо, у него отсюда, как молоко, но не молоко, а после — финиш…

Его сбивчивую речь прервали аплодисменты.

Потом выяснилось, что на экзаменах любили устроить вот такие заподлянки…

Кому-то из абитуриентов попался блоттер с дерьмом, кому-то — с рвотными массами, а кому-то — с женским по́том (причем когда парень ответил просто «по́том», ему чуть не засчитали неправильный ответ, но он успел уточнить).

Увидев свою фамилию в списке зачисленных студентов, Стас мысленно возблагодарил Бога и Тамару Петровну и позволил себе любить все парижские запахи. Ведь ближайшие два года они точно никуда не исчезнут.

Париж пахнул изумительно: клейкими каштановыми листочками, ванильными круассанами, пропитанными коньяком бисквитными десертами, легкой свежестью Сены. И конечно, духами. Французы обожали парфюмерию, пользовались ею каждый день — и Стас, добираясь до лекционного корпуса, успевал улыбнуться, как старым знакомым, шлейфам «Шанели номер пять», «Фиджи», «Фаренгейта» и «Эгоиста».

Каждый студент получил по увесистому чемоданчику, в котором находились пузырьки с образцами разных ароматов. Там было более 500 запахов. И энтузиазм Стаса, который был уверен, что выучит их всех за пару недель, поубавился. Оказалось, что запоминаются ароматы медленно. Через час рецепторы уже ничего не различают. Поэтому студентам и выдаются такие чемоданчики — чтобы они занимались утром, до лекций, и после обеда.

Впрочем, сказать, что Стас был счастлив — это значило ничего не сказать. Да он просто парил в небесах чистейшего восторга! Он никогда не спускался с них! Им читали лекции авторы самых знаменитых парфюмерных композиций! Можно было спросить, как сочинялся тот или иной известный аромат, почему он вышел именно таким!