Читаем Тайна кротовой норы. Как поймать крота, найти смысл жизни и свое место в природе полностью

Зачастую я не сильно заморачиваюсь с языком, а просто наблюдаю и наслаждаюсь процессом. А бывает так, что слова тихо подползают ко мне на лапках насекомых. Какие-то из них начинают строить гнездо, развивая тему – веточка здесь, почка там, – и тогда я не мешаю им. Мне нравится писать кусочками, крошечными кусочками, которые пролетают мимо, как листья, хрупкие и рассеянные по ветру. Они бы разлетелись, не ухвати я их прямо в воздухе. Это фрагменты самой обычной жизни, которую я наблюдаю и память о которой могу хранить во всей ее целостности. Как отдельные воспоминания или кусочки глиняной посуды, которые я нахожу в кротовых норах. Вот они – те, что проплывают рядом, летят прямо в руки или вьются вокруг – простые и в то же время зачастую диковинные факты, повествующие о том, как поймать крота. Эти осколки – иногда острые, иногда гладкие – написаны по большей части тогда, когда я брел по полю с ловушками в сумке.

* * *

Рассказать полную историю жизни крота тоже невозможно. Спрятанная в темноте, его история соткана из мифов и горстки наблюдений, передававшихся от одного человека другому, с добавлением индивидуальных оценок и мнений. Кроты, как и мы, глубоко мистические существа, и хорошо, если нам удастся ухватить хоть частичку их правды.


Для меня гораздо большее значение имеет то, как мне представляются какие-то вещи, чем то, каковыми они являются на самом деле. Каковы они в действительности – это из области неизвестного. Мне не нравится такая тюрьма из неопровержимых, холодных фактов.

Факты не дают вам свободы, они толкают вас к четкому, раз и навсегда зафиксированному восприятию реальности.

Истина здесь, здесь и здесь за три секунды до того, как это станет воссозданием реальности. А я хочу забыть. Забывать означает свободу и прощение. Но более всего это процесс погружения в то, что происходит прямо сейчас.


Я бы мог изложить данную историю, представив себя в качестве злодея или героя, случайного свидетеля или агента-провокатора. И каждый раз это будет некая форма «правды». А какова цена той правды, у которой множество разных форм?


Есть разница между правдой и честностью. И я хочу рассказать вам одну из миллиона честных историй, которые вполне можно назвать «правдой». Одну из тех историй, которая привела меня к тому, что в один из декабрьских дней я стоял на коленях в грязи на поле, держа в руке мертвого крота, и в тот момент понял, что пора прекратить убийства.


Как поймать крота. Жизнь ловца кротов. Написано в сезон ловли кротов, вместо того чтобы ловить кротов. Единственное, что я могу сказать вам со всей уверенностью, это то, что к концу чтения данной книги вы будете знать о кротах гораздо больше.


рассвет

Рассвет

Пока я сижу за кухонным столом и пишу, по моей ноге ползет божья коровка.


Поработав, я ненароком приношу с улицы множество разной живности. Жуки и пауки. Случайно попавший мне под воротник кузнечик, муравьи в складках рабочих штанов или в ботинках…


Божья коровка на моем колене пытается расправить крылышки. Красные надкрылья раскрываются, и появляются черные, как у мухи, крылья. Но правое крыло сломано, отклонилось назад и не раскрывается. Она пробует три, четыре раза, медленно разворачивая крылья, а потом пытается раскрыть их снова. Она хочет улететь. Возможно, это я повредил ее крыло, не знаю.


Очень легко случайно поранить бессловесное хрупкое существо, сломать или повредить ему что-то, даже не заметив этого.


Вчера я убирал упавшие листья, а дрозд, прыгающий позади меня, ел появлявшихся на поверхности жуков и червяков. Я извлекал их наружу, и их съедали. Дрозд наедался. Все живые существа получают увечья, шрамы. Шрамы заживают, но время от времени болят.


Любое наше самое маленькое действие на этой планете имеет последствия. Каждый вечер, приходя домой, я вычищаю из-под ногтей целые запутанные истории рождения, спаривания, смерти и разложения и пытаюсь все это смыть.


Проще об этом не думать.

* * *

Каждый день я работаю с землей, ухаживая за саженцами и выпалывая сорняки. Это постоянная игра с хаосом, легкое его преображение с целью сделать окружающее пространство чуть более ярким: посадка красных или белых цветов; использование хаоса по максимуму, когда нам кажется, что это красиво, и разрушение этого хаоса, когда все выглядит неаккуратно. Уничтожение кротов и вызванного ими явного хаоса – одна из тех сезонных работ, которые происходят ежегодно определенным предсказуемым образом.


Существуют взаимосвязанные ритмические циклы, отстукивающие свой ход: еженедельное скашивание травы, ежегодная обрезка роз; обрезка глицинии три раза в год; ежегодная обрезка кустов лавра в августе; сбор яблок осенью, когда они говорят мне, что уже созрели.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное