Тайна квартала Анфан-Руж

«Посланник» наблюдал за книготорговцем и его помощником, а на прилавке тем временем появились бараньи окорока, завернутые в бумагу а-ля воротник Медичи.[100] С такого расстояния трудно было разобрать слова, но белобрысый помощник явно узнал что-то важное, потому что говорил, отчаянно размахивая руками. О чем он докладывал книготорговцу?

«Господи, сжалься надо мной и прекрати мои мучения! Сделай так, чтобы эти нечестивцы указали мне путь к амулету дьявола!».

— Ну, что с итальянкой? Вы ее видели?

— Нет, Жозеф. Я торчу здесь с шести утра. Из дома выходили женщины, но среди них не было ни одной с шарманкой. Думаю, девушка отправится на заработки после полудня. А как ваш визит к месье де Виньолю?

— Вас ждет сюрприз. Антуан дю Уссуа был рогоносцем. Я случайно стал свидетелем нежного тет-а-тет, которое не оставляет в этом никаких сомнений. Жена Антуана изменяла ему с неким Алексисом.

— Вот так новость. Что-нибудь еще?

— Нет. Старый маразматик так меня допек, что я и сам едва не рехнулся. В следующий раз, патрон, идите к нему сами. Я — пас!

И Жозеф передал Виктору сумбурные ответы старика, из которых следовало, что у каждого из обитателей дома имеется по дюжине скелетов в шкафу. Виктор задумался. Женская одежда, найденная в пещере на улице Пуату, — что все это значит?

— Она точно принадлежит горничной?

— Так утверждает старик. Ее зовут Люси Робен, он показал мне ее инициалы, вышитые на одежде. А еще божью коровку с семью пятнышками. Я вам точно говорю: он спятил, но при этом умело использует свое безумие. Он выложил мне всю эту чушь… словно бросил кость собаке, чтобы отстала. А уж в собаках он разбирается. И еще…

Виктор кивнул. Он внезапно вспомнил реплику мадам дю Уссуа насчет камеристки: «Уехала, чтобы ухаживать…». За кем?

— Так… Да, секретарь спросил, когда… Когда она уехала? — пробормотал он, щипая себя за ус.

Жозеф лишился дара речи. Месье Легри плевать хотел на все его старания. Виктор, видимо, что-то почувствовав, поднял на него взгляд и не удержался от улыбки — до того комично-негодующий вид был у его помощника.

— Итак, у нас появился новый подозреваемый — горничная может оказаться убийцей, — сказал он примирительным тоном. — Возможно, она только сделала вид, что исчезла. Ладно, я возвращаюсь на улицу Сен-Пер, вернусь сюда в шесть вечера. А вы глядите в оба, Шерлок Пиньо!

— Эй, постойте, они все ездили на… И еще я есть хочу! — возмутился Жозеф.

— Вспомните принцип месье Мори: хочешь есть — ешь, — бросил Виктор, запрыгивая на нижнюю ступеньку омнибуса.

Жозеф надулся. Он вообразил себя жертвой злобного тирана и пока наслаждался, представляя, как лежит, истекая кровью, а вокруг собирается толпа, не заметил Анну с шарманкой.

Инспектор Рауль Перо вернулся в контору. Он потянулся, снял ботинки, огорченно вздохнул, поглядев на дырявые носки, и принялся массировать себе ступни. Затем ослабил узел галстука, развязал его и бросил на стул. Он бы сейчас не отказался от глоточка чего-нибудь подкрепляющего. Вспомнилась фраза Жюля Жанена:[101] «Журналист войдет в любую дверь при условии, что потом найдет выход». Он заменил «журналист» на «полицейский» и с надеждой подумал о том, что недалек тот день, когда он покинет ряды служителей закона. Впрочем, работа в полиции приносила ему тысячу восемьсот франков в год, оставляя время для занятий сочинительством.

Когда у входа появились два стража правопорядка со зловещей ношей, инспектора разобрало нездоровое любопытство. Он приподнял простыню с лица покойника и почувствовал, что сейчас упадет в обморок. Нечасто он так близко видел смерть. Увиденное окончательно убедило его как можно скорее покончить с карьерой полицейского.

Рауль Перо снова надел ботинки и закрыл окно. Полицейский участок располагался в темном, узком помещении на нижнем этаже огромного жилого дома и состоял из караульного помещения, четверть которого занимали здоровенная печь и стол, за которым Шаваньяк и Жербекур играли в «морской бой», и из по большей части пустовавшей камеры. Чтобы добраться до удобств, нужно идти к папаше Арсену, державшему скромный ресторанчик. Там же можно было пропустить стаканчик-другой дешевого вина. Из-за ошибки одной канцелярской крысы телефон установили прямо на стене кабинета инспектора — крошечной комнатки, которую он обставил на свой вкус.

Инспектор занимал должность уже шестнадцать месяцев: он старался относиться к своим обязанностям добросовестно, хотя этот район, населенный мелкими торговцами и рабочими, был таким сонным болотом, что единственными более или менее значимыми делами стали ограбление книжного магазина на улице Сен-Пер и задержание одного бедолаги-сумасшедшего, который искал жену, бродя по улицам в одних носках. Его отправили в лечебницу.

Жизнь, похожая на один нескончаемый день, текла своим чередом, и от скуки избавляли только частые ссоры, «морской бой» и черепашьи бега.