Тайна квартиры. Моя любимая странность (СИ)

Но тут ноздрей коснулся аромат уже подостывшей сдобы и кофе, и я решила, что и сейчас самый лучший путь — плыть по течению. Когда зазвонил домофон, я была уже морально готова ко всему. Оттого, распахнув входную дверь, произнесла заранее мысленно отрепетированную фразу:

— Мира, входи!

Если что, любой ее спутник естественно принял бы это приглашение и на свой счет. Но и я очередной просьбы Пола, странности которых уже перестала удивляться, не нарушила. Так выражалось мое трепетное восхищение этим мужчиной, стремление не разорвать нить даже такой иллюзорной и в чем-то мистической связи с ним. Я старалась следовать его загадочным и порой пугающим наказам. Возможно, это глупо. Но любовь, как известно, слепа и глуха ко всяким доводам здравомыслия. Впрочем, прежде он ограничивался просьбами из разряда не забывать покушать, одеться теплее, либо взять с собой зонтик.

И вот сегодня…

Чуть отступив в сторону, принялась наблюдать за ситуацией. Признаться, я не ожидала ничего необычного. Но, Мира легко перепорхнувшая порог и что-то болтающая о погоде не заметила, как замешкался наш общий друг, не сделав этого шага вслед за ней. А вот я отметила как пристально одногруппник зыркнул на меня.

— Ты чего топчешься? — Удивилась подруга, уже стянув пальто и намереваясь прикрыть мешавшую ей дверь, за которой так и остался Павел. — Входи давай?

Он не двинулся, но пристально в упор взглянул на меня. Пораженная его очевидной неспособностью шагнуть за порог без моего прямого приглашения, я упорно молчала. Пауза затянулась, Мирка недоуменно смотрела на друга, периодически переводя взгляд на меня, словно прося пояснить что происходит.

— Мир, — вдруг отозвался Павел, — ты извини. Я тут вспомнил, есть дело срочное неподалеку. Вы с Иришкой вдвоем посекретничайте, а я вам мешать только буду. Набери меня как домой соберешься?

— Хорошо, — немного удивленно уже вслед его спине отозвалась подруга и захлопнула дверь.

Я выдохнула, осознав, что все это время простояла в напряженном оцепенении. И как все это понимать? В свете членовредительства моей мебели относительно именно этого же парня особенно?

— Покормишь меня?

Мирка уже ускакала на кухню, хлопая дверцей холодильника.

— Конечно, — бодро отозвалась я, тряхнув головой и двинувшись следом. — С радостью.

Это была чистая правда. Пол завел привычку раз в три дня снабжать меня пакетом продуктов! Так что холодильник ломился от еды.

В тот день мы проболтали почти до вечера, потом вместе как в старые добрые времена смотрели фильм. И нам, как и раньше, было очень уютно вдвоем! О Павле подруга вспомнила только перед уходом, чем немало удивила меня.

— Ой, он же ждет звонка, — совершенно спокойным тоном, словно бы обещала отзвониться случайному знакомому, пробормотала она.

Когда Мира ушла, я с чувством тревоги присела на диван, стараясь обдумать произошедшее. Нет ли какой-то опасности для подруги?.. Былая заинтересованность в Павле сменилась настороженностью. Но тут зазвонил дверной звонок. Немного нервно распахнув дверь, я обнаружила на полу сверток.

В нем оказались любимые конфеты и еще одна записка.

«Не тревожься о Мире, ей ничего не грозит. А ты будь с ним осторожнее. И никогда не приглашай к себе в квартиру! Никогда!»

С того дня наши с Павлом отношения резко разладились. И пусть это не нравилось Мире, но больше ровного и дружеского общения у нас не получалось. Меня не покидал какой-то прочно укоренившийся в душе подспудный страх перед одногруппником, что заведомо исключило легкость и искренность любых бесед. А Пашка… он всякий раз отвечал мне отрывисто, даже резко. И словно сквозь зубы цедил слова.

Как он мог мне когда-то нравиться? Словно глаза открылись.

Невольно мы старались избегать друг друга. Со временем острота пережитой мною тревоги померкла, и стало казаться, что просто очередное знакомство постепенно сходит на «нет».

Но через несколько месяцев — в канун дня летнего солнцестояния ко мне в квартиру вдруг заявился курьер.

— Лисицина Ирина Евгеньевна? Вам заказ.

Расписавшись в бланке, получила небольшой конверт. В нем обнаружились билеты в оба конца, деньги и очередная записка:

«Скорее собирайся на море, возьми только самое необходимое на пару дней. Такси будет через полчаса. Как раз до следующего экзамена есть четыре дня — два из них отдохнешь. Тебе нужно отвлечься именно сейчас. Доверься мне, прошу. Пол.»