Тайна Ла-Манша (= Тайна 'Нимфы')

Френчу пришлось с ним согласиться. Но справедливость этого утверждения ни в малейшей степени не улучшила его настроения. Однако поздно вечером в комиссариат позвонили из Скотленд-Ярда и передали, чтобы Френч немедленно возвращался в Англию. Там у них какие-то новости. Френч немного приободрился. Сердечнейшим образом распрощавшись с французскими коллегами, он отбыл в Лондон, предварительно доплыв ночным пароходом до Нью-Хейвена.

Глава 14 Новое направление

Поезд прибыл на вокзал Виктория в пять минут седьмого. Френч заехал домой перекусить, а потом отправился в Скотленд-Ярд. На своем столе он нашел записку: по прибытии немедленно явиться к помощнику комиссара. И когда сэр Мортимер Эллисон пришел на службу, в кабинете его уже дожидался инспектор Френч.

 — Ну что, Френч, не удалось отловить нашего птенчика во Франции?

Френч сокрушенно покачал головой.

 — Пока нет, сэр. Но предприняты все необходимые меры, чтобы продолжить тщательные поиски по всей стране.

 — Вы думаете, он еще во Франции?

 — По крайней мере, никаких свидетельств того, что он ее покинул, мы не обнаружили.

 — То есть очевидных свидетельств, верно? Давайте вспомним, что вам удалось узнать. Поправьте, если я что-то упустил. Вам удалось выяснить, что Реймонд высадился на берег Сеннвиля, это деревушка рядом с Феканом. Высадился он в четверг вечером. Потом он отправился в Дьепп, купил там новую одежду, после чего окончательно скрылся. Так?

 — Боюсь, что дела обстоят именно так, сэр, — со скорбным видом подтвердил Френч. — Но думаю, это наводит на определенные мысли. — И он рассказал о неудачных поисках чемоданов.

 — Вас волнует, что они так и не были обнаружены?

 — Не то слово, сэр. Ведь если не будет чемоданов, то не будет и мотива преступления.

 — Поиски продолжаются?

 — Да, сэр.

Сэр Мортимер пожал плечами.

 — Что ж, пусть наши французские друзья и дальше развлекаются игрой в прятки. А для вас у меня имеется нечто более существенное.

Френч был искренне изумлен. Обычно помощник комиссара не проявлял столь долгой заинтересованности каким-то конкретным расследованием. Он с нетерпением ждал, что же сейчас скажет шеф.

 — Вчера нам кое-что сообщили, — сказал сэр Мортимер, — по-моему, это важная информация. Я подумал, что лучше вам самому сразу этим заняться. Потому и вызвал.

Сэр Мортимер сообщил, что поступил сигнал из филиала Лондонского северного банка на Чансери-лейн[39]. Они там засекли несколько банкнот, номера которых были указаны в циркуляре Скотленд-Ярда от тридцатого июня, и предложили прислать кого-то из сотрудников, они готовы изложить ему все тонкости.

Френч невероятно обрадовался.

 — Это как раз то, что нам требуется, — удовлетворенно заметил он. — Банкноты это уже что-то конкретное, думаю, тут мы сумеем добиться большего успеха.

 — В таком случае немедленно отправляйтесь в банк. Чего тянуть-то.

Банк занимал несколько викторианских зданий в конце Чансери-лейн, ближайшем к Флит-стрит. Все внутри было по-старомодному массивным и вычурным. Френча проводили в приемную, и привратник, спросив его имя, отправился в таинственные недра, не доступные простым смертным. Наконец его пригласили пройти в святая святых.

Мистер Крейвен, директор, великий и всемогущий, ждал его. Снисходительным тоном он предложил Френчу сесть. Инспектор тут же подумал, что вряд ли этот надменный господин снизойдет до жалких подробностей примитивной финансовой операции, но очень скоро убедился в своей несправедливости.

 — Не угодно ли присесть, инспектор? — начал он. — Я полагаю, вам известно, зачем я вас позвал? Три банкноты из вашего циркуляра поступили в наш банк. Один из наших кассиров обнаружил их прошлым вечером среди купюр, полученных за день.

 — Это для нас хорошая весть, — заметил инспектор. — Наверное, вам известно, что купюры эти имеют непосредственное отношение к расследованию банкротства концерна Моксона?

 — Нет, этого я не знал, хотя и подозревал — уж слишком огромный перечень купюр у вас в полиции получился. Поистине чудовищная катастрофа, инспектор! Трое моих знакомых жили без особой роскоши, но, что называется, безбедно. Симпатичные коттеджи, сыновья учатся в колледже, и все такое прочее. А теперь все пошло прахом, накопленные за долгие годы сбережения пропали. В одночасье. И теперь им, можно сказать, на старости лет надо начинать все сызнова. И одному Господу известно, сумеют ли они вообще найти работу. Страшно даже обо всем этом думать!

Френч был всецело с ним согласен.