Тайна леди

Петра выпрямила спину и вышла из комнаты. Там стоял ливрейный лакей, изображая статую. Несколько мгновений Петра не могла придумать, какими волшебными словами можно оживить его, но потом сказала:

– Я готова.

Он наклонил голову и пошел. Она последовала за ним, стараясь оживить контессину Петру д'Аверио, которая воспринимала слуг и дорогую одежду как нечто само собой разумеющееся.

Ее привели вниз по широкой лестнице снова в мраморный холл и через него к двери, которую открыл лакей. Он не объявил ее, поэтому Петра все еще не знала, кем ее считают слуги.

Войдя в комнату, где собралось довольно много людей, Петра в нерешительности остановилась. Все повернулись, чтобы посмотреть на нее.

Она призвала на помощь контессину и, войдя, присела в реверансе.

Лорд Ротгар уже шел к ней, на вид радушный и спокойный Он взял ее за руку и представил:

– Восхитительное добавление к нашей семье – моя дочь Петра.

Все заулыбались и сердечно приветствовали ее. Лорд Брайт сказал:

– Теперь, когда ты показал нам портрет, я понимаю, почему ты не сомневался, Бей.

Бей?

Никого, похоже, не шокировало ее присутствие, но которая из них его жена?

Темноволосая женщина подошла к Петре и поцеловала ее в щеку.

– Моя дорогая! Все это так волнующе, но мы вам очень, очень рады. Правда, я не уверена, что готова стать мачехой, особенно женщине, которая не намного моложе меня. Надеюсь, вы будете звать меня Диана. Позвольте представить вас семье.

Добрые слова должны были успокоить Петру. Но не кроется ли за ними враждебность? При всей очаровательной непринужденности леди Ротгар – светская дама, обученная искусству лести.

– Полагаю, вы уже знакомы с лордом и леди Брайт…

– Порция, – сказала улыбающаяся миниатюрная женщина, которую Петра видела в саду.

– А это лорд и леди Стин. Хильда – сестра Ротгара.

Петра сделала реверанс рыжеволосой женщине и темноволосому мужчине, у которых совершенно не было аристократической ауры. Леди Стин, которая, похоже, штопала детский чулок, сказала:

– Добро пожаловать в сумасшедший дом, моя дорогая.

Безумная.

– Хильда, – с улыбкой укорила ее Диана и повела Петру дальше – Лорд и леди Бранд Маллорен. Бранд второй из братьев лорда Ротгара, а Роуз моя кузина. Вы увидите, что одни Маллорены темные, а другие – рыжие.

Лорд Брайт и лорд Ротгар были темными, а леди Стин и этот мужчина – рыжими.

Петра улыбнулась. Лорд Бранд был не очень похож на Робина, но красиво очерченного лица, свободно ниспадающих блестящих волос и улыбающихся синих глаз было достаточно для мгновенного шока и тоски.

– Хильда права, – сказала Роуз. – Требуется время, чтобы привыкнуть к Маллоренам. – Она была пухленькой и очаровательной, если не считать шрама на щеке, который немного портил ее. Это, похоже, ее не беспокоило, а ее улыбка была искренней.

– Разве это не справедливо? – воскликнула Порция. – С Маллореном…

Женщины хором закончили:

– …все возможно.

– Но конечно, это Бей, – закончила Порция.

«Бей?» – снова удивилась Петра.

– Петра уже Маллорен, – сказал лорд Ротгар с наигранной суровостью, – и живет согласно девизу, потому что она сделала возможным все, приехав сюда. Ее приключения, похоже, поразительны.

Петра подумала, что, возможно, лорд Стин застонал, но когда огляделась, то увидела только хорошее настроение и радушие.

Она рискнула задать вопрос:

– Бей?

– Все наши имена восходят к временам еще до нормандского завоевания, – объяснил ее отец. – Я был первенцем и получил имя Беовульф.

– Иногда мне хочется звать его Волком, – поддразнила жена.

– Я не хищник.

– Нет, – сказал лорд Брайт, – но не вздумай отрицать, что ты властелин.

– Разве это не пошло всем на пользу? Не обращай внимания на этих непочтительных типов, – сказал лорд Ротгар и подвел Петру к столу. – Я нашел еще несколько портретов.

Он показал Петре миниатюру, которую она уже видела, а также картину примерно восемнадцать дюймов высотой того же периода и искусный карандашный набросок, который был, возможно, самым близким к действительности. Он уловил юношескую самоуверенность и налет высокомерности, которая стала глубже, и неистовую жажду жизни. Неудивительно, что ее мать потеряла голову.

Как и сама она под воздействием другого волшебного молодого человека.

– У меня тоже есть портрет, – сказала она. – Но только глаза.

– Ах да, – сказал он с грустной улыбкой. – Я получил такой же в ответ. Вынужден признаться, не знаю, что стало с ним.

Тогда как ее мать бережно хранила свой. Любовь не всегда взаимна.

Вошел лакей и объявил, что ужин подан. Лорд Ротгар взял Петру за руку, чтобы вывести ее из комнаты.

– Мы будем счастливы услышать твою историю, пока едим, моя дорогая, но если хочешь подождать, просто скажи.

– Я буду рада рассказать вам о себе, – обратилась Петра к собравшимся.

Столовая была скромного размера, видимо, есть еще одна, гораздо больше. Но даже эта могла вместить вдвое больше человек, чем их было. Лорд Ротгар усадил ее по правую руку от себя, но она понимала, что стала девятой, неудобное нечетное число. Но тут пустой стул занял мужчина средних лет.