Тайна личности Борна

— Поговаривали, что коммунистические фанатики. Ему удалось отклонить в парламенте какие-то законодательные акты, выгодные крайнему левому крылу. После его убийства парламентская оппозиция распалась, и эти законы были приняты. Многие думают, что именно поэтому генерал Вийер оставил военную службу и вошел в состав Национального собрания. Это-то и странно, это-то и невероятно. В конце концов, убили его сына, казалось бы, уж он-то никогда в жизни не пожелает иметь дела с профессиональными убийцами.

— Тут есть кое-что еще. Ты сказала, что его приняли с почетом, так как напрямую он никогда в терроризме замешан не был.

— А если и был, — перебила Мари, — это давно похоронено и забыто. Здесь политикам прощают проявления страсти, будь то страна или постель. И не забывай, он национальный герой.

— Но не забывай и ты: террорист всегда террорист.

— Не могу согласиться. Люди меняются.

— Не во всем. Ни один террорист не забудет своих подвигов; он живет только ими.

— Откуда тебе знать?

— Я не уверен, что хочу сейчас об этом задумываться.

— Тогда не задумывайся.

— Зато я уверен в своих выводах относительно Вийера. — Борн потянулся к тумбочке за телефонной книгой. — Посмотрим, есть ли здесь его телефон или этот номер частный. Мне понадобится адрес.

— Если он связан с Карлосом, его «пасут». Ты к нему не подступишься. Они тебя тут же застрелят, ты не забыл, что у них есть фотография?

— Она им не поможет. Я буду не тем, кого они ищут. Да, есть. Вийер А.Ф., Парк Монсо.

— Мне все еще не верится. Одно имя Вийера должно было потрясти эту женщину — Лавье.

— Или же напугать до такой степени, чтобы она согласилась на все.

— А тебе не кажется странным, что ей дали его телефон?

— В данных обстоятельствах — нет. Просто Карлос хочет показать своим пешкам, что он не шутит. Ему нужен Каин.

Мари встала:

— Джейсон, что означает «пешки»?

Борн взглянул на нее:

— Не знаю… те, кто слепо работает на кого-то.

— Слепо? Не видя?

— Скорее, не зная. Думая, что делают одно, они в то время делают совсем другое.

— Не понимаю.

— Ну, допустим, я поручаю тебе встать на углу и ждать, когда на углу остановится некая машина. Машина эта никогда не появится, но то, что ты стоишь там, сообщит кому-то другому, кто следит за тобой, о каком-то определенном событии.

— Сообщение, которое невозможно проследить.

— Да, верно.

— Это и произошло в Цюрихе. Вальтер Апфель был там пешкой, он распространил эту историю о краже, не подозревая, что сообщает в действительности.

— А что это было?

— Можно предположить, что тебе предлагали найти кого-то, кого ты хорошо знаешь.

— «Тредстоун-71», — проговорил Джейсон. — Мы вернулись к Вийеру. Карлос разыскал меня в Цюрихе через «Гемайншафтбанк». Это означает, что он знает о «Тредстоун»; очень вероятно, что знает и Вийер. А если нет, можно заставить его узнать это для нас.

— Каким образом?

— Имя. Если он таков, как ты мне рассказала, он очень высоко его ценит. Гордость Франции в союзе с такой свиньей, как Карлос, — это произведет фурор. Я пригрожу пойти в полицию, к журналистам.

— Он просто будет все отрицать. Назовет клеветой.

— Пускай. Это не клевета. У Лавье в кабинете номер его телефона. К тому же любые опровержения будут на той же странице, что и обвинения.

— Сначала нужно до него добраться.

— Доберусь. Я же хамелеон, забыла?

Улица Парк Монсо с деревьями по обе стороны показалась ему знакомой, но не потому, что он проходил здесь раньше: знакомой была сама атмосфера этой улицы. Два ряда ухоженных каменных домов; сверкающие двери и окна; начищенные дверные ручки; чисто вымытые лестницы; в освещенных окнах — висячие растения. Это была богатая улица в шикарном районе Парижа, и он знал, что когда-то уже оказывался в подобном месте и это посещение что-то значило.

Было семь тридцать пять холодного мартовского вечера, небо безоблачно; хамелеон нарядился по обстоятельствам. Кепка, поднятый воротник куртки с названием курьерской службы поперек спины, а через плечо на тесемках перекинута полупустая сумка: почти все разнесено. Еще две-три остановки — возможно, четыре-пять, смотря по обстоятельствам, там будет видно. В сумке лежали брошюры, рекламирующие прелести Бато Муш, позаимствованные в холле отеля. Он выберет наугад несколько домов вблизи резиденции Вийера и опустит буклеты в почтовые ящики. В это время глаза его будут примечать все, что окажется в поле зрения, а особенно одно: как устроена охрана генеральского дома. Сколько охранников на посту и каких.

И поскольку он ожидал увидеть либо дежурных в машинах, либо часовых, то был ошарашен, ничего этого не обнаружив. У Андре Франсуа Вийера, милитариста, государственного деятеля и пособника Карлоса, не было никакой внешней охраны. Если его и охраняют, то лишь в доме. Учитывая то, в какое преступление он вовлечен, Вийер был либо самонадеян до беспечности, либо просто дурак.

Джейсон поднялся по ступеням соседнего особняка. Опуская конверт в щель, он взглянул на окна дома Вийера, надеясь увидеть хотя бы лицо, хотя бы чью-нибудь фигуру. Никого.