Тайна личности Ленина. Спаситель народа или разрушитель империи?

Следствие в самом разгаре, но вдруг 4 сентября в газете «Известия» появляется совершенно неожиданное сообщение: «Вчера по постановлению Всероссийской чрезвычайной комиссии расстреляна стрелявшая в товарища Ленина правая эсерка Фанни Каплан». В исполнение приговор привел военный комендант Кремля Павел Мальков. По личному указанию руководителя Всероссийского центрального исполнительного комитета Свердлова он привез Каплан из ВЧК в Кремль. Там ему предъявили постановление о расстреле террористки. После чего возник закономерный вопрос: где ее потом хоронить?

В. И. Ленин на митинге. 1918 год

Вопрос на самом деле не такой простой, как кажется. Не в Кремлевской же стене, рядом с погибшими в боях с буржуазией героями революции. Могилы «невостребованных прахов» в Донском монастыре тогда еще не было. Решение проблемы нашел сам Свердлов в свойственной ему радикальной манере: «Хоронить Каплан не будем. Останки уничтожить без следа». Получив такую санкцию, Мальков, верный партийной дисциплине, начал действовать. Труп Каплан облили бензином и сожгли в железной бочке в Александровском саду. Нет тела – нет больше и дела.

Вот тут-то и начинает выстраиваться богатейшая версия: «Покушение организовал Свердлов». Сначала вам ласково, как нерадивому ребенку, предлагают сопоставить кое-какие факты.

Кто подписал первое воззвание Всероссийского центрального исполнительного комитета о покушении на Ленина и до выяснения каких бы то ни было фактов указал, где искать заговорщиков? Яков Михайлович Свердлов. Кто в разгар следствия приказал расстрелять Каплан, а ее останки уничтожить без следа? Снова Свердлов. Не слишком ли часто повторяется его фамилия в связи с этим делом?

И пока вы думаете над этим – вам сразу подскажут единственно верный ответ. Выверенный. В духе любимой формулы либералов «жить не по лжи». К лету 1918 года в руках Свердлова была сосредоточена вся партийная и советская власть. Сосредоточена де-факто, но не де-юре. Председателем Совета народных комиссаров, то есть главой правительства, оставался Ленин. Свердлов, естественно, считал это вопиющей несправедливостью. Поэтому он организовал покушение, подставил Каплан и затем оперативно ликвидировал ее. Зачистил все следы. Будут возражения, товарищ Гаспарян?

Конечно. И немало. Кто, как не Свердлов, будучи главой ВЦИК, обязан был составить и распорядиться немедленно опубликовать то самое воззвание? Разумеется, только он. Не главе же Наркомата финансов этим заниматься на досуге. Поэтому данное возражение отметаем. В указании, в какой именно партии искать организаторов покушения, также нет ничего удивительного. Откройте газеты того времени. Проклятья по адресу социалистов-революционеров раздавались ежедневно. Достаточно вспомнить хотя бы оценку Троцкого: «Легкомыслие, вероломство и провокация соединились в одно отвратительное целое». Мог ли Свердлов назвать каких-то иных политических конкурентов? Конечно же, нет. Его бы как минимум не поняли свои же соратники по партии.

И решение об экстренной ликвидации Каплан тоже легко объяснимо. На допросе она призналась, что стреляла в Ленина лично. Все взяла на себя, соучастников не выдала. Мы ведь не забыли, в какое время происходили эти события? Только что отгремело восстание левых эсеров. В стране бушует Гражданская война. До сантиментов ли тут? Вспомним слова Ленина: «Диктатура есть власть, опирающаяся непосредственно на насилие, не связанная никакими законами». То есть Свердлов поступил в точном соответствии с наставлениями лидера большевиков. Какие к нему могут быть претензии?

«Еще какие!» – радостно сообщат нам проповедники конспирологических теорий. В свидетели себе они привлекут самого Ленина. Лидер большевиков сказал однажды: «Представьте себе, что полководец ведет борьбу с врагами, а в лагере у него враг. Прежде чем идти на фронт, на борьбу с врагом, нужно, чтобы в самом лагере было чисто, чтобы не было врагов». А значит, и Свердлов мог руководствоваться этим тезисом в своей борьбе с Лениным, и сам Ильич, устраняя потом Свердлова, действовал в строгом соответствии со своими же собственными заветами.