Тайна лорда Листердейла. Подвиги Геракла. Сборник рассказов

— Мисс Воэн обратилась ко мне за помощью, — объяснил он. — Надеюсь, вы не будете возражать, если я задам вам несколько вопросов?

Марта некоторое время молча на него смотрела, потом покачала головой.

— Они не виноватые, сэр. Я знаю, что у вас на уме, но это не так. Они все очень порядочные, что леди, что джентльмены, теперь таких почти не осталось.

— Нисколько в этом не сомневаюсь. Но это, как говорится, не доказательство.

— Может, и нет, сэр. Такая странная штука эти ваши законы… Но есть и настоящее доказательство, сэр. Никто из них не мог сделать этого без того, чтобы я не прознала.

— Ну, это понятно…

— Я знаю, что говорю, сэр. Вот послушайте, — предложила она, имея в виду раздавшийся где-то наверху скрип. Ступени, сэр. Всякий раз, как по ним идут, они просто ужас как скрипят. Уж как бы вы тихонечко ни ступали. Так вот, миссис Крэбтри, она лежала в своей кровати, а мистер Крэбтри возился со своими дурацкими марками, а мисс Магдален тоже была наверху и что-то шила, и если бы кто-то из них спустился по лестнице, я бы услыхала. Но только они не спускались.

Она говорила с твердой уверенностью, произведшей на адвоката благоприятное впечатление.

«Хороший свидетель, — подумал он. — Выдержит любой допрос».

— Вы могли и не заметить, — обронил он.

— Нет, не могла. Волей-неволей все равно бы заметила. Ну вот как замечаешь, если кто-то вышел и хлопнула входная дверь.

Сэр Эдвард заговорил о другом:

— Вы упомянули троих, но ведь есть еще и четвертый член семьи. Мистер Мэтью Воэн тоже был наверху?

— Нет, но он был здесь, в соседней с кухней комнате, и что-то там печатал. Здесь такая слышимость, сэр… Так вот: эта машинка не умолкала ни на минуту. Ни на минуту, сэр, клянусь вам! И мерзкая же штука, надо вам сказать. Стук да стук, стук да стук, с ума можно сойти.

Сэр Эдвард немного помолчал.

— Это ведь вы увидели ее первой?

— Да, сэр, я. Она лежала там, и волосы — а они у нее совсем уже реденькие были — все в крови… И никто ничего не слышал из-за этой машинки мистера Мэтью.

— Я так понимаю, вы твердо уверены, что никто не входил в дом?

— А как бы это им удалось, сэр, без моего-то ведома? Входной звонок проведен сюда. А дверь всего одна.

— Вы были привязаны к мисс Крэбтри? — спросил сэр Эдвард, пристально всматриваясь в лицо служанки.

Взгляд ее тут же потеплел, и — ошибиться было невозможно — в нем отразилась совершенно искренняя печаль.

— Да, сэр, очень. Если бы не мисс Крэбтри… Ну, теперь это уже в прошлом, так что почему бы и не рассказать. Я попала в беду, сэр, когда была совсем еще молоденькой, и мисс Крэбтри вступилась за меня — и снова взяла к себе, когда все кончилось. Я бы жизни своей за нее не пожалела, сэр. Ей-богу, сэр.

Сэр Эдвард безошибочно умел распознавать: когда человек искренен, а когда нет, но тут сомневаться не приходилось. — Марта говорила очень искренне.

— Итак, насколько вам известно, в парадную дверь никто не входил?

— Никто и не мог войти.

— Я сказал «насколько вам известно». Но если мисс Крэбтри ждала кого-то и открыла дверь сама…

— О! — Казалось, это предположение неприятно поразило Марту.

— Ведь такое возможно, не правда ли? — настаивал сэр Эдвард.

— Ну, возможно, да, но что-то сомнительно. То есть…

Марта явно была в растерянности. Она не могла возразить, но ей, очевидно, очень хотелось сделать это. Почему? Видимо, потому, что она знала что-то еще, о чем недоговаривала… Но что? О чем? Четыре человека в доме… Неужели один из них убийца и Марта хочет прикрыть его? Значит, ступени все же скрипели? И кто-то спускался по лестнице, причем Марте известно кто.

В ее собственной невиновности сэр Эдвард был уверен. Внимательно наблюдая за ней, он продолжил:

— Так могла мисс Крэбтри сделать это? Окно гостиной выходит на улицу. Она могла увидеть там человека, которого ждала, выйти в холл и впустить его — или ее. Возможно, она даже хотела, чтобы никто не видел, кто к ней пришел.

Марта еще больше растерялась и заметно напряглась.

— Да, сэр, может, вы и правы, — неохотно протянула она. — Как-то не думала об этом. Ну, то есть, если она ожидала джентльмена… — И, помолчав, добавила: — Что ж, это вполне возможно.

Похоже, она начала понимать все преимущества этой версии.

— Итак, вы видели ее последней?

— Да, сэр. После того, как убрала со стола. Принесла ей расписки и сдачу с денег, которые она мне давала.

— Она давала вам деньги пятифунтовыми банкнотами?

— Банкнотой, сэр! — возразила Марта, явно шокированная. — Да и этого было много. Мы экономим, сэр.

— А где она хранила деньги?

— Точно не знаю, сэр. Думаю, носила с собой — в своей черной бархатной сумочке. Хотя, конечно, могла держать их и у себя в спальне, в одном из запертых ящиков. Она обожала запирать все на ключ, хотя частенько их, ключи то есть, теряла.

Сэр Эдвард кивнул.

— Вы не знаете, сколько денег у нее оставалось? Я имею в виду, пятифунтовых банкнот?

— Нет, сэр, точно не скажу.

— И она ничего не говорила? Не давала вам понять, что кого-то ждет?

— Нет, сэр.

— Вы совершенно в этом уверены? Что именно она говорила?