Тайна лорда Мортона

– Да, я знаю, – яростно закивала Маска. – Переходный возраст, начало созревания и все прочее. Но чтобы вся группа!..

– А что группа?

– Они внезапно приняли его сторону. – Маска патетически воздела руки. – Мол, то, что мы говорим, – вранье. А они знают правду, но нам ее не откроют, потому что мы старые. И все! Больше ни одного аргумента! Только упрямое «НЕТ!».

– Обычный подростковый максимализм, покачала головой леди Ульфрида. – Когда мой старший внук Мальфрид был в их возрасте, он вел себя точно так же. Мой сын места себе не находил. Годам к семнадцати Мальфрид перебесился и угомонился. А когда настал черед взрослеть Малфою, его младшему брату, мы уже были к этому готовы. Максимилиан, – я опять вздрогнул, – вы, кажется, чаще нас общаетесь с детьми в неформальной обстановке. Скажите, что вы думаете о третьем курсе?

– Я их вижу раз в неделю, – сказал я. – И ничего сказать не могу. Знаю только, что среди них есть очень сложные ребята.

– Например? – напряглась Маска.

– Даниил Мельхиор. Ну и еще двое-трое...

– Исчерпывающий ответ! – фыркнула Маска. – Про Даниила мы все давно знаем. Можете сообщить нам что-нибудь новенькое?

– Нет, – сказал я. – Я ведь не психолог.

– Да успокойтесь вы все! – рыкнула Берегиня. – Можно подумать, мы все первый год работаем в школе! Каждый год что-нибудь происходит. Помните, два года назад что было, когда Артем Беляш оказался оборотнем? Парень терроризировал школу полгода. Первокурсники боялись спать по ночам! А за год до того попытка самоубийства Яны Магалиф? Девочку мучили такие галлюцинации, что пришлось вызывать специалистов из столицы. А Женни фон Ньерд, в конце концов? Оставьте пацана в покое. Возможно, он просто не пойдет на отделение иллюзий, когда придет пора специализации.

– Или, наоборот, лет через десять скажет новое слово в Магии Иллюзий! – кивнула леди Ульфрида. – Из таких спорщиков и вырастают гении, вы сами любите это повторять.

– Да, гениальность и послушание несовместимы, ибо гений – это тот, кто ищет шестой этаж у пятиэтажного дома, – согласилась Маска. – Но я ЧУВСТВУЮ – это неправда. Это... иллюзия, если хотите А под нею лежит нечто странное, пугающее!

Я уже хотел было сказать, что кое-что заметил в поведении детей, но не успел поделиться своим знанием как в дверь постучали.

Заглянул один из семикурсников – Орест Шорох, «Иван-Царевич» нашей Берегини. Он сделал старухе какой-то знак, и та молча вышла.

Вернулась она пару минут спустя, прошла к своему месту у камина и присела там на корточки, доставая трубку. Берегиня обычно дымила у себя в комнате или в укромных уголках. В других местах она доставала трубку, если случалось нечто необычное. И мы все невольно насторожились.

– Похоже, ты права, Маска, – выпустив облако дыма и мысленным усилием придав ему форму черепа, произнесла Берегиня. – Сейчас ко мне подходили мои «Царевичи» – умоляют о дополнительных занятиях по самообороне. Трех факультативов и четырех уроков в неделю им мало. Даже Адам пришел, а ведь ему еще дней десять нельзя давать нагрузку на руку.

– А при чем тут третий курс? – осторожно поинтересовалась Маска.

– А то, что «Царевичи», кажется, хотят от кого-то защищаться.

Я обомлел. То, что я еще пару минут назад хотел преподнести как сенсацию, внезапно обрело иной смысл. Будущие боевые маги хотят защищаться! От кого? Уж не от тех ли третьекурсников, которые предлагали Адаму Лексу прийти к ним и самому все увидеть? Что – увидеть? Или – кого?

Ответ на этот вопрос мы получили через несколько дней. И эти дни были наполнены для меня тревожным ожиданием. Нет, ничего не изменилось, но перемены носились в воздухе. Маска уверяла, что чувствует их.

За день до этого на уроке дама Морана давала одной из групп шестого курса задание раскинуть руны самостоятельно и задать любой вопрос. И, хотя пользовались мальчишки – группа была мальчиковая, – разными рунами, да и вопросы должны были задать разные, у доброй половины результат вышел один.

Все руны легли обратными значениями – «кризис», «отчуждение», «омрачение», «препятствие», «потеря энергии». Даже руна Наутиз, руна принуждения, легла своей второй стороной – «внутреннее зло». А такие благоприятные, как Йер – «положительный исход», Соул – «могущество и целостность» и Дагаз – «день», вообще отсутствовали в мешочках для гаданий. Зато руна Манназ – "собственное "я" – появлялась почти в каждом раскладе.

Это уже было нечто из ряда вон выходящее. Нас, учителей, срочно собрали в учительской и познакомили с этими странными раскладами.

– Трудно понять, что происходит, – сказала в заключение дама Морана. – Руны легли хаотично, да я и не ожидала стройного ряда. Но это сильно затрудняет их прочтение. Конечно, детям об этом знать пока рано. Я просто отругала мальчишек за плохо выполненную работу и дала дополнительные задания. Они не должны знать, ЧТО выпало.

– А что выпало? – Лилита и леди Ульфрида придвинулись к Моране. Магия Начал и Магия Стихий были ближе всего к рунам.