Тайна лотоса

Льняное платье оказалось сшитым руками — мистеру Атертону во всём важна аутентичность. Наверное, и полотно домотканое. Впрочем, так делают, кажется, все реконструкторы. Умывшись, она облачилась в платье и проверила его перед зеркалом на предмет прозрачности. Лён, конечно, не шёлк, но всё равно стоять в таком виде перед братьями не хотелось. Только кто её спрашивает! Она сунула ноги в сандалии, также ручной работы — хорошо ещё без золотых бляшек. С лихвой хватает остававшихся на руках браслетов.

Выдохнув, Сусанна вышла в спальню, заранее зная, что найдёт в ней Резу. Тот сидел на кровати и изначально буравил взглядом занавеску между ванной и комнатой, а теперь буравил её. Только бы не покраснеть. Только бы не покраснеть. И всё же её бросило в жар, когда Реза нагнулся к её ногам, чтобы подтянуть завязки сандалий.

— Follow me, my queen.

От этого обращения внутри закипало, но сколько ни проси, мистер Атертон не уменьшит градус сарказма.

Мадам Газии нигде не было видно. Хозяйка избегает Резу или же её? Скорее всего мадам Газия не желает встречаться с ней. Может, за ужином Реза наконец скажет им правду? Во всяком случае, она снова попросит его об этом. И напомнит про паспорт. Были же в спальне — мог бы уже отдать!

Лестница в мастерскую больше не казалась такой уж крутой и длинной, но всё же Сусанна обрадовалась протянутой руке. Открытая настежь дверь светилась электрическим светом. Аббас ограничился кивком, и Сусанна покорно проглотила обиду. Ничего страшного — он имеет право злиться. Он предупредил, что его брат козёл, а она всё равно пустила этого козла в огород. Хорошо, что капусту не сожрал, а только грядки потоптал!

Аббас поднялся со стола, на котором сидел, и за его спиной оказалось два сундучка египетской работы — по идее, в маленьком должна была находиться косметика, а в другом — драгоценности. Реза действительно помешанный! Главное, чтобы в составе не оказалось свинца! Хотя, может, от одного раза ничего и не будет…

Он усадил её в кресло и опустился на колени, чтобы сподручнее было подносить кисточки с краской к её лицу, и Сусанна не желала знать, в какую маску тот решил превратить его. Хотелось посмотреть вокруг — какие яркие краски, подобных росписей нигде не встретишь — даже реплики гробниц делают с поблёкшими красками для полноты погружения в древность, а тут древность пришла в гости при полном параде. А ей приходилось держать глаза закрытыми. И губы тоже, потому и вопросов она не задавала.

Аббас насвистывал незнакомую мелодию, и Сусанна радовалась, что в этот раз он решил воздержаться от озвучивания текста, потому что песней явно желал сказать, что думает об её мнимом поведении.

— В каком порядке будем снимать украшения? — спросил он по-английски видимо специально для неё. Спасибо ему огромное! Теперь она поняла смысл происходящего — братья используют её в качестве бесплатной модели, чтобы потом, наверное, рассылать фотографии потенциальным клиентам, ведь серьги в виде переплетённых цепочек уж точно могут носить богатые дамы… Бесплатной? Вспомни, сколько всего мистер Атертон тебе уже подарил? Тогда почему просто не попросил попозировать? Она бы согласилась, наверное… А, может, Суслик, он и говорил тебе что-то о фотографиях, а ты не расслышала или не поняла… Ты ведь только пошлости от него прекрасно слышишь. А, может, он только их доступным языком и произносит!

Аббас крутил в руках фотоаппарат, но Реза продолжал колдовать над её образом. Он вчесал в волосы какую-то гадость, а теперь водрузил на голову обруч, с которого свисали тёмные косички с вплетёнными в них бусинами. От тяжести парика вернулась испугавшаяся бульона головная боль, но Сусанна заставила себя пройти под софиты гордо, будто под ногами была мокрая плитка пруда в доме Сети. Реза отпустил её, поправил на груди ожерелье и отступил за спину брата. А у неё за спиной плясали девушки с лотосами, а перед носом египтяне собирали пшеницу, ловили рыбу и охотились в камышах. Пивоваров и пекарей она пока не отыскала, потому что Аббас заставил её смотреть в одну точку. Лицо действительно превратилось в маску, а она сама — в статую, и Аббасу приходилось подходить к ней и пальцами поворачивать подбородок на нужный градус. Реза одно за другим менял на ней украшения, и на десятом она перестала их считать. Интересно, сколько времени у него берёт отлить пару серёжек? И которыми он собирается заплатить ей за работу? Он ещё и ожерелье обещал… Не подарить, а показать для вдохновения, кажется.

Нет, вдохновения не будет. Так она ему и скажет. Хватит с неё и образа Нен-Нуфер! Она не собирается думать о дурацком романе в сложившейся ситуации. Сейчас надо думать, как безопасно прожить два дня под чужой крышей и не выдать сестре своего местоположения.

Аббас переставлял её с места на место, но мысли её никуда не двигались. Что сказать сестре? Что? Ни одной фотографии, ни одного видео и никакого понятия, какую фигню выставляют в музее исламского искусства. Может, у Аббаса спросить?

— What the fuck!

Что она не так сделала? Кажется, не изменила положения с последнего и не улыбалась.