Тайна машины Штирлица

— Сперва мне стало ясно, что вы будете драться с этим Каслингом насмерть, — сказал Седой. — И что это какое-то очень давнее обязательство, очень давнее соглашение. Не было у него никаких сообщников, он был один. Я, как и все, был убежден, что вся история развернется в Измайловском парке. Только я, в отличие от других, догадывался, что это будет не история убийства, а история поединка. Но потом, когда помянули гостиницу «Советскую», я интересу ради поглядел по карте, что есть рядом с ней. И, увидев ипподром, понял: вот оно! Это больше всего соответствует вашему характеру. Во-первых, вы азартны. Многое, что я о вас узнал, да та же самая история с Эйхманом, говорило о том, что вы любите играть на самой грани, что опасные ставки нравятся вам и вас подхлестывают. Да и многое другое, начиная с вашей любви к охоте и с «опелей», которые вы привезли из Германии. Это тоже ведь было вроде ставки или пари — с кем-то или перед самим собой, да? Последние годы вы жили очень тихо. Но ведь где-то вы должны были давать выход азарту, закипающему в вас. Охота — хорошо, но охотой все не исчерпывается. Казино в Москве нет. Играть с друзьями по маленькой — для вас слабовато. В подпольные игорные притоны вы не пойдете, даже если вам удастся их найти. Остается ипподром. И потом, я вспомнил, как Даша пересказывала ваши объяснения, что лучшие Старбусы и Комминаци делались из старых подковных гвоздей, что лошади по-особому «обивают» металл… Даша не только повторяла слово в слово ваши рассказы, она даже интонации ваши невольно воспроизодила — и это были интонации человека, который любит лошадей и разбирается в них. Периодически бывая на ипподроме, вы за эти годы должны были изучить его как свои пять пальцев, узнать все входы и выходы. А ипподром и его окрестности — это множество укромных мест, где никто не помешает двум людям выстрелить друг в друга. И я решил, что надо искать в окрестностях ипподрома. Тем более, что Измайловский парк всем и сразу пришел на ум. А значит, вы должны были придумать что-то более неожиданное. Вот так, мелочь к мелочи все сложилось. Каждая мелочь сама по себе была очень хлипкой, но все вместе они выглядели довольно убедительно… И, как выяснилось, я не ошибся.