Тайна моего дома (ч. 1, 2) (СИ)

Сразу после завтрака Райн со всеми тремя эльфами и Лунем засобирались за город, туда, где расположились наши главные силы. Мы с Себом было попытались навязать им свою компанию, но нам довольно вежливо дали понять, что за нас очень беспокоятся, и нам нет никакой необходимости покидать стены гостеприимной гостиницы. Почувствовав разочарование, развернулась, чтобы сбежать наверх, где есть возможность, не привлекая внимания, пожалеть себя любимую, но меня подхватили буквально на излете.

— Стоять! — родные руки поймали меня за локоток и развернули. Райн приподнял мой обиженный подбородок, заставляя посмотреть ему в лицо. Маленькие морщинки лучиками расходились от улыбающихся глаз, уголок подрагивающих губ упрямо уползал вверх. Моя обида, конечно, была замечена, оценена и взвешена. Чувствую, сейчас будет какое-нибудь внушение в духе того, как я важна, как уязвима и все такое. Нет, мне, конечно, приятна такая забота, но уже начинает раздражать, что меня отодвигают на задний план (их лучших побуждений, разумеется, разве у этих мужчин бывает иначе?). — Для тебя, дорогая, у меня тоже найдется задание. Важное и ответственное.

— Уж не помывка ли полов? — скептически поинтересовалась, скрещивая руки на груди. Я, конечно, ничего не имею против того, чтобы помочь Розе, но не тогда, когда вокруг меня вершится история. Потом мои внуки будут меня спрашивать: «А что ты, бабушка, делала, когда все спасали Лидию?» и что я, по-вашему, должна буду им ответить? Мыла полы? Ага, сейчас! Да, я в жизни не признаюсь в этом, даже, если, действительно, проведу весь сегодняшний день за уборкой.

— Не помывка, хотя это тоже будет не лишним. Вон как натоптали! — сдерживаемая ранее улыбка, все же зазмеилась по узким губам. Угу, поулыбайся мне тут! Хотя нет… улыбайся. Разве может быть что-то в этом мире лучше, чем радость, живущая на твоем лице? — Ганимед с Гидеоном делают амулеты защиты для воинов, ты можешь принять участие в этом, заодно узнаешь что-то новое. Как тебе такой вариант?

— Амулеты? — прищурилась я, пытаясь понять, шутит Райн или нет. Он готов доверить мне защиту людей?

— Тебя что-то смущает, Ася?

— Нет, если тебя ничего не смущает, то и мне все нравится, — вроде не шутит учитель, верит, что у меня может получиться.

— Значит, договорились, — маг притянул меня к себе и на глазах у всех поцеловал, чуть дольше, чем это позволяли приличия, чуть настойчивей, чем позволяла ситуация, и так многообещающе, что в животе закружился огненный вихрь крыльев моих чутких бабочек. Он точно меня сделает нимфоманкой и наркоманкой, разве можно так подсаживать на себя?

Когда он оторвался от моих губ, единственное, что я была в состоянии сделать, это перевести дыхание и растеряно оглядеться. Окружающие с преувеличенным вниманием рассматривали что-то в стороне противоположной от нас. Да, барная стойка у Розы, действительно, была красивая, стоящая пристального изучения. Какой-то кудесник вырезал на ней дивные цветы, стелившиеся не только вдоль основания, но и оплетавшие столбики, на которые крепилась полка для чистых бокалов. Там и, правда, было на что посмотреть.

Перевела взгляд на Райна и заметила лукавые искорки в его глазах, и ведь ни капли смущения у наглеца, поставившего в неловкое положение целую кучу народа. Меня дернули за хвост и многозначительно поиграли бровями. И это столетний мужик? Так вот каким ты можешь быть Райн Коннар Адаллиэр! Ты позволяешь мне заглянуть туда за скорлупу невозмутимости и серьезности, раскрывая и свою игривую, беззаботную сторону, позволяя подурачиться и попроказничать, оставляя груз накопившихся проблем за скобками. Говорят, что мужчины так и не взрослеют с годами, я искренне на это надеюсь, мой хороший.

Пошла провожать отъезжающих, захватив с собой бутерброд для Изи. Проследив, как скрывается за воротами последний всадник, отправилась в конюшню. Арс радостно всхрапнул, приветствуя мое появление.

— Скучал? Совсем я о тебе не забочусь, да? Нерадивая хозяйка, — пробормотала я, уткнувшись носом в шершавую шею коняшки, который тут же поспешил опровергнуть мои слова своими мыслеобразами. Выходило нечто весьма похожее на лесть: я и геройская, и ласковая, и заботливая. Не удержалась и рассмеялась. Все же любовь нас делает такими слепцами. Изя потыкался мордой в мою ногу и жадно втянул ноздрями воздух, типа: «Ну, чего ты, хозяйка, раз принесла вкусняшку, то давай, не тяни, я же чувствую, как она замечательно пахнет в твоем кармане». Стала разворачивать бутерброд, когда почувствовала внезапную тревогу, она нарастала как снежный ком. Изя насторожился, чувствуя мое волнение, и запрядал ушами. Затолкнула принесенное лакомство в рот конику, чтобы освободить руки, и попыталась понять, что происходит. Вокруг было тихо, ничего не происходило. Осмотр двора и дома тоже не принес никакого облегчения, вызвав только подозрительные взгляды в мою сторону. Еще бы! Сную у всех под ногами, на окрики не отзываюсь. В конце всех этих метаний, я была поймана Себастианом.