Тайна моего дома (ч. 1, 2) (СИ)

Я резко открыла глаза, вскочила с матраса и бросилась к зеркалу. Ужас прошедшей ночи, еще не оставил меня, мне было важно увидеть свои глаза. Те меня не разочаровали: карие «окна души» испуганно рассматривали меня из отражения и их совершенно не портили темные мешки, набрякшие снизу. Мое, родное, и плевать, что с мешками. Приведя себя в порядок и покушав, что Женька в сумку положила. Уселась с чашкой ароматного кофе на широкий подоконник, прокручивая в голове детали пугающего сна.

Я часто видела яркие сны, бывало, что снились и кошмары, но таких реалистичных не было никогда. Может, это связано с бабочкой, уютно устроившейся на моей руке. Словно почувствовав, что о ней думают, татуировка ожила и зашевелилась под кожей. «Привет, привет», — мысленно пропела я и, услышав тихое ответное «Привет», чуть не уронила чашку с горячей жидкостью себе на колени. «Блин, совсем крыша поехала». И тут же услышала в голове убийственное: «Не совсем поехала, не переживай». Зажмурилась и покрутила головой из стороны в сторону, чур меня! Но голос в голове не позволил закончится моему сумасшествию: «И это не поможет, просто прими все как есть. Ты теперь не одна. Нас двое и, боюсь, это может быть навсегда». Я, огорошенная, сидела и молчала, кажется даже ни о чем не думала, так меня приложило. Молчание затянулось, когда я решилась задать сакраментальный вопрос всех романов, где героиня слышит в голове голоса: «Ты вообще кто такой?». Собеседник задумался, видимо, подбирал слова, чтобы не добить меня окончательно: «Ася, ну давай, напрягись, подумай сама». Напрягать мозги получалось не очень хорошо, поэтому я выдала первое, что пришло в мою многострадальную голову.

— Бабочка?.

— А, если еще подумать, — изрек голос. «Кстати, довольно приятный мужской тембр», — не вовремя мелькнула мысль, на что тут же пришло лаконичное «Спасибо».

— Браслет? — сделала я очередную попытку.

— Ну, вот, — обрадовался собеседник, — видишь, как все просто оказалось.

— Просто? — возмутилась я, — ты считаешь это нормально с каким-то дурацким браслетом разговаривать мысленно? Да, по мне психушка плачет!.

— И никакой не дурацкий, — обиженно произнес голос, напрочь игнорируя мой заход про заведение для умалишенных.

— А какой, если не снимаешься с руки? Конечно, дурацкий, — упорствовала я.

— Не снимаюсь, значит, так надо. А вообще-то тебя никто не просил меня одевать. Продала бы и горя не знала, кто-нибудь другой бы теперь со мной мучился, — не остался в накладе браслетик.

— Вот тут ты прав, опростоволосилась я знатно, — демонстративно вздохнула.

— Ладно, забыли, давай теперь учится жить вместе. Не хотелось бы все время воевать. Может, обговорим условия сосуществования?

— А что у тебя еще и какие-то условия есть? Может список моих обязанностей напишешь? Я рассмотрю его в сжатые сроки, обещаю, — съехидничала моя язвительная натура.

— Ася, ну ты же понимаешь, что мы можем очень сильно осложнить жизнь друг другу, только зачем? Я могу понять твое состояние. Столько всего сразу тяжело принять и не сойти с ума, поэтому я сейчас исчезну из твоей головы, а ты просто посидишь, осмыслишь все это дело. Только помни, я создан не для того, чтобы портить твою жизнь, а для того, чтобы помогать тебе по мере сил и возможностей. Я — твой друг, — изрек новоявленный друг и пропал из моей головы.

А подумать и, правда, было бы не лишним. Если бы мне кто-нибудь сказал, что я окажусь в такой идиотской ситуации, я бы ему только рассмеялась в лицо, ибо выглядело это все как полный бред больного сознания. Но в данном случае больное сознание принадлежало мне самой и с этим надо было как-то жить. Как он там сказал? Это, возможно, навсегда. Ключевое слово здесь «возможно», значит, есть какой-то способ избавиться от браслета. Хотя, судя по сомнению, сквозившему в этом слове, способ либо весьма неприятный, либо непроверенный. Надо будет выяснить у моего таинственного украшения подробности.

Теперь вернемся к вопросу о моем вероятном сумасшествии. Даже, если предположить, что у меня проблемы с психикой, ведь живут же как-то люди, и я смогу. Не агрессивна, особого внимания к себе не привлекаю, чувствую себя в здравом уме и твердой памяти. Да, и как хочется просто поверить в возможность существования сверхъестественного мира. Эх, увлечение миром фэнтези ни для кого не проходит даром. Отсюда, вывод: живем в преложенных обстоятельствах и не афишируем своих тараканов, даже Женьке. Она человек земной, твердо стоящий на ногах, поэтому точно не поверит, будет обращаться со мной как с тяжелобольной, а мне это надо? Тут поток моих размышлений был прерван громкой трелью домофона, приехала моя мебель.