Тайна моих снов

Он вновь отвернулся, и мы в полнейшем молчании продолжили путь. Услышав подобные слова, даже не нашлась с ответом, ведь действительно виновата была сама, в том, что первая поцеловала негодяя. Но я же сделала это лишь потому, что он похож на Сагара! Не подумала, чем это может обернуться, следуя дурацким инстинктам! А теперь от обиды сжималось сердце, и болела душа. Радовало одно – в ближайшее время меня никто не тронет, так как должна оставаться невинной. Вопрос в том, как долго это продлится и для чего ему моя девственность? А так же неплохо было бы выяснить, откуда он знает бабулю и отчего так страстно ненавидит ее, да и меня в придачу…

Глава 4

Когда, спустя несколько часов, вернулись обратно к месту, где был разбит лагерь, наступила ночь. За все время пути никто из нас не произнес ни слова, погрузившись в свои мысли. В голове роились только одни вопросы, на которые не находились ответы, отчего чувствовала себя растерянной, и совсем не знала, как дальше быть. Наверное, лучше всего попробовать все же разговорить лже-Саванна, уж слишком жалостливым взглядом смотрит на меня, может, удастся у него что-нибудь выяснить. Боже! Кругом одни тайны, тайны, тайны! Неужели нельзя просто объяснить, кто они и зачем я им понадобилась, да теперь оказывается вместе с моей невинностью! Или это такой способ психологического давления – держать жертву в неведении до последнего, чтобы лишить воли к сопротивлению? Хотя, может, тактика вполне и действенна. Вон, с каким обреченным и смиренным выражением лица идет моя милая, добродушная, но очень трусливая Мэг. Даже в мою сторону боится лишний раз взгляд бросить. Но я не из тех, кто так просто сдается! Как только все выясню, непременно придумаю новый план нашего спасения! Женщины рода Вантескан всегда идут по жизни с гордо поднятой головой, и все мои обидчики жестоко поплатятся за свои действия!

Стоило выйти из лесной чащи, как воины, задержавшиеся по нашей милости на столь длительное время, пронзили мою фигурку гневными и злобными взглядами, в мыслях, наверное, уже несколько раз свернув шею. Стараясь не обращать на это внимания, величественно прошагала к необъятному дереву, которое вновь радушно встретило нас, зашелестев раскидистой кроной.

Аллиний, тяжело вздохнув, принес веревку и под его хмурым взглядом мы с Мэг послушно вытянули руки. Но на этом он не успокоился и основательно связал еще и ноги, зафиксировав веревку на талии, а затем и опутав вокруг ствола, так что я намертво влипла в жесткую кору, не в силах пошевелиться.

– Удобно, леди? – Усмехнулся он, встав надо мной и уперев руки в бока. Гневно блеснула в его сторону глазами, ощущая себя после его стараний по предупреждению моего очередного побега, настоящей гусеницей.

– Ох, ну конечно! – Желчно улыбнулась, желая ему провалиться сквозь землю. – Чувствую себя младенцем, которого спеленала любящая кормилица! Наверняка, сладко просплю до утра, вспоминая счастливое детство.

– Рад, что угодил, Лилианна, особенно в свете того, что спать подобным образом придется до тех пор, пока не прибудем в замок. Больше я не предоставлю тебе ни единого шанса на побег, так что приятных сновидений. – Этот наглец, вновь медленно пройдясь взором по моему, туго скрученному, веревками телу, расхохотался и быстрым шагом пошел прочь. Стараясь не разрыдаться под жалостливым взглядом Мэг, которой лишь связали запястья, только еще выше подняла задрожавший подбородок и срывающимся голосом произнесла:

– Ничего, весь этот кошмар скоро закончится. Отец с Витором непременно нас найдут и освободят!

– Если немедленно не замолчишь, я еще и кляп в рот вставлю! – Выкрикнул Алииний под громкий гогот воинов, оставшихся довольными такому наказанию беспомощной девчонки, которая просто хотела обрести свободу.

– Звери! Изверги! – Выкрикнула, не в силах сдержать клокотавшую в душе ненависть. Тем более туго стянутые ноги и руки уже начало колоть иголочками. Предчувствую, что утром долго не смогу пошевелиться по вине этого демона.

– Леди Лилианна, не надо так говорить. – Зашипела мне на ухо Мэг, в ужасе глядя, как в нашу сторону вновь приближается Аллиний, хмуро сведя брови. – Они же…

Не успела договорить, как похититель присел возле нас на корточки и, прицокнув языком, покачал головой, не отрываясь от моих задрожавших от страха губ:

– Придется научить повиновению свою новую служанку.

Он достал из кармана белоснежный носовой платок и, скрутив его, быстро засунул мне в рот, не смотря на все сопротивление, которое пыталась оказать. Зафиксировав его веревкой, чтобы не смогла выплюнуть, прошептал, склонившись к самому уху:

– Сама виновата.

Затем, не обращая внимания на мое побледневшее лицо, по которому против воли градом заструились слезы, он ушел. А после, явно издеваясь, недалеко от меня расстелил походное одеяло и, довольно потянувшись, удобно устроился на нем, положив руки под голову и уставившись на яркие звезды.