тайна мумии

В штабе детективов городской полиции ошибочно сложилось весьма лестное мнение о моих сыщицких способностях. Лично я всегда считал, что помощь, которую я сумел в двух-трех случаях оказать детективам, была по большей части результатом везения, а не применения логики и здравого смысла в целях дедукции и построения важных (как оказывалось впоследствии) выводов, основанных на тривиальных на первый взгляд обстоятельствах. И тем не менее, удача, как сказано, сопутствовала мне в этих расследованиях, и я приобрел среди детективов репутацию балтиморского Шерлока Холмса. Постепенно я завоевал их доверие, поскольку щедро позволял им приписывать себе честь раскрытия таинственных преступлений, и детективы стали все чаще советоваться со мной, когда сталкивались с запутанными делами. В то же время, признаюсь, из любви к загадкам я охотно им помогал. Я не только оборудовал телефоном свою квартиру в Арунделе, но и, отлучаясь куда-либо из конторы или из дома, всегда сообщал, где меня можно будет найти в ближайшие часы. Таким образом, наши озадаченные Видоки

{27}

в любое время могли связаться со мной, если им требовалась моя помощь.

В тот дождливый день, несколько недель назад, я забрел после обеда в «Мэриленд» и неожиданно увидел Дорленда — он подавал мне какие-то знаки из прохода за ложами с правой стороны театра. Одетые в красные мундиры музыканты британского оркестра лейтенанта Эймса, который я очень полюбил, доигрывали последние раскатистые ноты увертюры к «Вильгельму Теллю»

{28}

и мне, страстному меломану, совсем не хотелось уходить до окончания программы. Но детектив Дорленд никогда не появлялся просто так и непременно приносил мне какую-нибудь головоломную задачку, и потому я сейчас же покинул зал и присоединился к нему в вестибюле.

— Куда направляемся, Дорленд? — спросил я.

— Женский колледж, сэр

{29}

, — так же коротко ответил он.

Я издал удивленный возглас. В заведении, где учатся сотни девушек из лучших семей Америки, не ожидаешь встретить загадки или преступления.

— Очень любопытное дело, сэр. Украдена мумия египетской принцессы.

— Да, дело странное, — заметил я. — И обещает стать довольно необычным. Улики?

— Ни единой, сэр.

В трамвае, по дороге в колледж, Дорленд изложил мне то немногое, что успел узнать. Мумию с большим трудом раздобыл в Египте президент Гучер

{30}

; она являлась одним из самых ценных экспонатов музея колледжа. Частью освобожденное от своих покровов из тонкого льна

{31}

, приобретших с веками коричневый цвет, тело этой дочери фараонов было выставлено в стеклянной витрине на втором этаже Гучер-холла. По соседству находился и футляр, где оно пролежало много столетий — деревянное изделие, украшенное рисунками и иероглифами, рассказывавшими о титулах и достоинствах маленькой дамы. Прошлым вечером, до шести часов, мумия была на месте. Утром жена смотрителя начала подметать зал и увидела, что стеклянную крышку кто-то вскрыл. Мумия исчезла. Ночной сторож ничего не видел и не слышал.

— И какие у вас соображения? — спросил я у Дорленда, когда мы проехали Двадцать третью улицу.

— Мумию украли, чтобы продать ее за хорошие деньги другому музею. Украли, чтобы получить выкуп от колледжа. Студенческая шалость. Ритуал посвящения девушек в какое-нибудь из тайных обществ колледжа.

Меня представили троице должностных лиц колледжа, напряженно ожидавших нашего появления. После сердечных приветствий декан поспешил заявить, что огласка и публичные пересуды его учебному заведению ни к чему.

— Вы уже опрашивали кого-либо из девушек? — спросил я.

— Нет, — ответил декан. — Сегодня суббота, в колледже остались немногие. Мы ни за кем не посылали, так как решили держать пропажу в секрете, пока не установим причину.

Внимательный осмотр пустой стеклянной витрины и зала оказался бесполезным. Допрос смотрителя и его жены не дал ничего нового.

— Вы тщательно прибрались, — сказал я жене смотрителя. — Куда вы девали мусор?

— Все в ящике, в подвале, сэр.

По моей просьбе принесли ящик. Это была деревянная товарная упаковка из-под партии мыла, почти полная.

— И все это — сегодняшний мусор? — спросил я.

Заговорил смотритель.

— Остальные ящики я опорожнил вчера, — сообщил он.

Получив это заверение, я нырнул руками в груду мусора и принялся методично и аккуратно его просеивать; горсти мусора я выкладывал на газеты, разложенные на столе в кабинете доктора Гучера. Дорленд занимал остальных разговором, что позволило мне незаметно прикарманить несколько находок.

Через десять минут я дошел до дна коробки. Повернувшись к декану, я спросил:

— Сколько у вас студенток из Канады?

— Из Канады? Только две девушки, мисс Каротерс и мисс Анстей.

— Могу я поговорить с ними?

— Не понимаю… — взволнованно начал декан.

Я поспешил заверить его, что и не думал в чем-либо подозревать учениц.

— И тем не менее, — сказал я, — я хотел бы с ними побеседовать. Мне кажется, что одна из них может нам помочь.

Декан успокоился.