Тайна музея восковых фигур

Он говорил шепотом, а глаза его блестели от слез или от одержимости. Его речь поразила меня и очень взволновала. Я был уже готов заверить его, что исполню его просьбу, но тут возвратился Карриган и прервал нашу беседу.

— Простите, Губинер, — сказал он, — у нас еще уйма работы. А в нашем деле важно не упустить время.

— Да, да, Карриган, да, да! — засуетился хозяин, легко вскочив на ноги. — До свидания…

Он пожал мою руку и, не говоря ни слова, посмотрел мне прямо в глаза, как человеку, которому доверил важную тайну. Мне было неприятно, и я, кажется, слишком быстро повернулся к полицейскому инспектору и слишком поспешно — еще до того, как в дверях исчезла крутая спина мистера Губинера, — спросил:

— Что-нибудь новое?

Карриган плотно прикрыл за Губинером дверь кабинета. Он лукаво улыбался.

— Ничего особенного. Просто я хотел поделиться с вами некоторыми выводами, которые я сделал на основании нашей беседы с Губинером.

— Мне кажется, что он напрасно отнял у нас время.

— Нет, почему же? — Карриган вытащил свой блокнот и стал искать нужные ему страницы. — Это был необходимый разговор. Многое стало яснее… Вот! Например, теперь нам известно, что за последнее время дела музея шли из рук вон плохо. Губинер отказался назвать сумму недельной выручки, потому что она ничтожна. По корешкам проданных билетов, обнаруженных в урне в день убийства, известно, что денег едва хватало, чтобы сводить концы с концами. Что касается баснословной ценности какого-то патента на новый аттракцион — все это выдумки… Про безделушку еще можно сказать, что она стоит «два-три доллара», но когда человек оценивает свое добро в «сто — двести тысяч долларов» и, забываясь, тут же начинает говорить о миллионных прибылях, то будьте уверены — он лжет!

— Но для чего же? — спросил я, пораженный выводами Карригана.

— Очень просто — чтобы запутать следствие… — Карриган уронил свой блокнот и некоторое время пыхтел, пытаясь достать его из-под стола. — Ведь Губинер извлек немалую пользу из этого убийства.

— Как? Вы полагаете, что он замешан…

— В убийстве? Ну нет! — улыбнулся Карриган. — Мало ли кто наживется на этой шумихе: фирма по изготовлению сейфов, торговец готовым платьем, зубной врач, газеты… — Он смущенно замолчал, осекся. — Простите, я, конечно, не имел в виду… Я говорю о Губинере. Дела его идут неважно, и он очень заинтересован, чтобы следствие затянулось. Вы понимаете: чем больше будут шуметь газеты о таинственном убийстве в Музее восковых фигур, тем лучше для Губинера. Это же великолепная реклама! Вот почему следует относиться весьма осторожно к его показаниям. А о том, что Губинер не прочь соврать ради своего бизнеса, говорят даже те бумаги, которые он вам оставил. Смотрите…

Карриган взял лист машинописного текста и, сильно нажимая, провел пальцем по бумаге. Строки смазались. На пальце остался след от черной краски.

— Видите? Отпечатано не позже вчерашнего дня. Вероятно, бедняга всю ночь просидел за пишущей машинкой. А ведь говорил, что нашел этот материал случайно, копаясь в старых бумагах… Итак, подведем итоги. — Полицейский инспектор стал делать какие-то отметки в своей книжке. — Как обычно, мы здесь встречаемся с двумя группами людей. Первая — это люди, заинтересованные в быстрейшем раскрытии преступления. Сюда мы внесем вдову Монтеро и… и, пожалуй, больше никого! Кроме нас, полиции, конечно. Ко второй группе отнесем всех тех, кто заинтересован в том, чтобы затянуть процесс. Сюда войдут: Губинер, фирмы Бартон и Кэртис, зубной врач и подозреваемые — зазывала из аттракциона «Электрический стул» и неизвестная женщина, купившая последний билет, вероятно, его сообщница. — Карриган поднял голову. — Как видите, мистер Мак Алистер, полиция всегда встречается с двумя противоположными силами. Одна старается нам помочь, но сама по себе малочисленна и очень слаба. Другая, самая значительная, всегда действует против нас, мешая нам работать. Но это неизбежно и даже естественно: бизнес есть бизнес, и каждый стремится использовать любую шумиху для рекламы своего товара.

Слова Карригана потрясли меня. Полицейский инспектор был прав: бизнес есть бизнес… Все продается, и все покупается. И даже убийство человека можно превратить в звонкую монету! Кому он был нужен, этот мексиканец, кроме жены и детей? За свою жизнь он вряд ли заработал столько, сколько принесет его смерть Губинеру. Да и не только Губинеру, а и какому-то владельцу магазина готового платья. Фабриканту сейфов. Мистеру Рэндольфу Грейтс-младшему. Мне… Да, и мне, черт возьми! Разве не я должен был превратить правду об этом убийстве в ходовой товар для газеты «Дейли Глоб»? И мы, все мы будем обязаны своим успехом какому-то гнусному убийце. Значит, мы его сообщники. И Карриган прав — нам верить нельзя!

Впервые я полностью осознал всю чудовищность затеи Рэнда с пресловутым новым курсом газеты «Дейли Глоб», всю чудовищность этой затеи и… всю ее нелепость!

«Ну хорошо, Рэнд!.. — сказал я про себя. — Так тебе нужна правда? Чистая правда? Ладно! Ты получишь ее. Это будет первосортный товар…»