Тайна мышиного короля

К счастью для них обоих, постепенно ажиотаж спал, и все, кроме Журавлёвой, прекратили попытки познакомиться с Димкой поближе, а из учителей чрезмерное внимание осталось лишь со стороны физрука, и это вполне можно было выдержать. А Тедди теперь ходила домой вместе с братом, и у них оказалось миллион общих тем. Они любили одни и те же фильмы, читали одни и те же книги – это ли не счастье? Дома наконец перестало быть пусто и безлико. Нет, Матильда работала, как и Александр, отец Тедди, но, приходя домой с работы, она не закрывалась в кабинете или спальне, как делал он, а шла к сыну и падчерице. Она вытаскивала их погулять, помогала с сочинениями, которые Тедди всегда не давались, иногда водила в кино или, игнорируя приготовленный экономкой обед, заказывала пиццу на них троих. Если она так собиралась заполучить хорошее отношение Тедди, то стоило признать – ей это полностью удалось.

– Это мама так протестует, – пояснил ей Димка, когда они, облопавшись пиццы, смотрели кино с ноутбука. Матильде позвонила подруга, и она убежала секретничать в коридор. – Твой отец запрещает ей готовить и убираться. Типа для этого есть специально обученные люди, а его любимая женщина не будет работать. А мама считает, что если любимая, то может делать что хочет. Даже если она хочет пылесосить или нажарить котлет. Как бы он ее совсем работы не лишил. Мама, конечно, человек добрый, но от безделья она озвереет и всех этих теток выживет из дома за неделю.

– Папа у меня такой, – признала Тедди. – Как вобьет себе что-то в голову, не повернешь. Я с ним не спорю, себе дороже.

– Но моя мама тоже упрямая, – возразил Димка. – Так что работу она ни за что не бросит.

– Странно, что они так быстро решили пожениться, если не готовы уступать друг другу.

Тедди сама испугалась тому, как легко эти слова скакнули с ее языка. Да, она думала об этом с того самого дня, как Матильда появилась в их доме, но ничего дурного при этом не подразумевала. Она и впрямь полюбила свою мачеху и была только рада ее и Димкиному появлению в своей жизни. Но поймет ли это сводный брат? Или обидится?

Димка понял.

– Знаешь… – Он замялся. – Я и сам удивился. Мама вполне справлялась одна, да что говорить, отец бросил нас, когда мне даже года не было. Я его не помню совсем. Других родственников то ли нет, то ли они знать не хотели разведенку с младенцем, но мама выстояла. Она мне даже не рассказывала ничего толком о семье, нам друг друга хватало. Кроме экскурсий по музею мама проводит еще лекции, заменяет заболевших. Когда мне лет пять было, подрабатывала даже ночным сторожем в своем музее. Не внутри, а в этой будке снаружи. Меня или с собой брала, или дома одного оставляла. Зато все всегда было. В роскоши не купались, но и не бедствовали. А сейчас, когда я почти взрослый и сам могу помогать, она вдруг выскочила за твоего папашу. Говорила, что мне нужен отец. Никогда такого не было – и вдруг… Да и толку от твоего, ты уж прости, не слишком много. Разве что деньгами помочь может.

– Это да. – Тедди взгрустнулось. Когда-то отец проводил с ней немало времени. И пусть бо́льшую его часть они вместе пытались найти в Тедди что-то особенное, какой-то талант, но разве не этим занимаются все хорошие родители? Разве не это – родительская любовь? Тедди не хотела признавать, но Матильда любила Димку совсем иначе. Она любила его не за то, что он хорошо учится или бегает, а… а за что же? – А за что тебя мама любит?

Кажется, это был вечер плохих и очень плохих вопросов. Иногда надо думать, прежде чем говорить! Димка так и сказал, когда наконец закрыл рот. А тут и Матильда вернулась некстати.

– Мам, Тедди спрашивает, за что ты меня любишь, – немедленно наябедничал – иначе Тедди это назвать не могла – Димка.

Матильда не удивилась и не рассердилась.

– Ты – это ты. Как я могу тебя не любить? – спросила она у Димки в ответ и кивнула так резко, что ее густые кудри подскочили как пружинки. – Родители любят своих детей. Просто так любят, и всё. Бывают исключения, но это лишь подтверждает правило.

– Я – не исключение. Папа меня любит, – тихо произнесла Тедди, и глаза ее наполнились слезами. Замечательно. Хорошо хоть Матильда пару недель назад подсунула книгу про взросление – эти дурацкие слезы можно списать на гормональный всплеск.

– Солнышко, я не о тебе говорила, – вот теперь Матильда удивилась. – Ты чего? Конечно, Саша тебя любит. Очень любит, я в этом уверена.

И почему-то, услышав это от Матильды, Тедди окончательно поняла то, что боялась признать уже давным-давно. Отец ее вовсе не любил. Он покупал ей игрушки, которые с каждым годом становились все серьезнее и дороже, но при этом все сильнее отгораживался от нее, а после появления Матильды и вовсе перестал замечать. Да, Тедди предпочитала считать, что после появления в его жизни женщины, а не после того злополучного дня рождения, на котором отец признал ее совершенно обыкновенной. Наверное, она таковой и была, раз не нашла ничего лучшего, чем расплакаться и уйти в свою спальню.