Тайна Нефертити

Кроме того, я была не слишком склонна покидать место, находившееся под защитой толстых глинобитных стен и железных ворот. Правда, в последнее время никто не покушался на мою жизнь, но множество людей со всей искренностью уверяли меня, что я рискую быть убитой, а то и хуже, чем убитой, а когда тебе твердят со всех сторон одно и то же, это западает в душу. Казалось, никто не верил моим торжественным заверениям в абсолютном неведении. Самое обидное было в том, что я с радостью поделилась бы своими воспоминаниями, если бы мне удалось восстановить их в памяти. Джон подозревал меня в умалчивании информации ему назло. Я не считала бы свою юную жизнь навсегда загубленной, если бы он так и не нашел гробницу, но вовсе не хотела, чтобы кто-нибудь пострадал от моего молчания. Мне нравился Ахмед. Я не хотела, чтобы убили его, или Майка, или даже Джона. Или — в особенности — меня саму.

Я сидела в знойном мареве садика, где тишину нарушало лишь жужжание насекомых, и, стиснув ладони коленями и опустив голову, напряженно пыталась в который уже раз поймать мучительно ускользающий намек Абделала. Все было без толку, случайно оброненные слова так просто не вспомнишь. Если они и всплывут в памяти, то сами собой и при совершенно неожиданных обстоятельствах.

Мои грезы были прерваны звуком шагов. Вздрогнув, я подняла голову. Эти шаги — стук, через какое-то время шарканье — могли принадлежать только Ди, но именно ее я меньше всего ожидала увидеть прогуливающейся в жаркое время дня.

Встреча со мной была, по-видимому, неожиданностью и для нее, но, помешкав лишь мгновение, она подошла, достаточно ловко орудуя костылями. Я освободила ей местечко на скамейке и лениво спросила, где она была.

— Просто немного тренируюсь. В этой дыре, того гляди, чокнешься.

— По-моему, напротив, пребывание здесь идет тебе на пользу, — сказала я при виде ее пылающих щек и сверкающих глаз. — Ой, посмотри, что ты сделала со своим прелестным платьем!

Ди, приостановив сложную процедуру усаживания на скамейку, отклячила зад и попыталась посмотреть через плечо.

— В чем дело?

— Подол весь в пятнах и порвался. — Я осторожно подцепила ногтем розовые кружева, зазелененные травой. — Химчистка в этих местах далека от совершенства, особенно когда дело касается шелка с кружевами. Зачем ты надеваешь нарядное платье, если не умеешь обращаться с хорошими вещами?

Ди опустилась на скамейку и окинула мой наряд взглядом, говорившим красноречивее слов.

— Знаю, — улыбнулась я. — Ты бы ни за что не надела белую блузку и длинную цветастую юбку. Но длинные юбки удобны, когда едешь на верблюде или лезешь на гору, конечно, если ты хочешь, чтобы не были видны твои ноги. Здешний народ не одобряет, когда женщины носят брюки и тем более мини-юбки. И если бы ты могла понять реплики, которые бросают египтяне вслед женщинам-туристкам в мини-юбках, ты бы не рискнула их надевать. Впрочем, Они в любом случае придерживаются невысокого мнения о женщинах.

— Я бы этого не сказала, — пробурчала Ди.

— Ди, мой совет, не делай этого.

— Не делай чего?

— Не флиртуй, если возможен такой эвфемизм, ни с кем из рабочих.

— Некоторые из них такие красавчики, — сказала Ди, бросая на меня явно провокационный взгляд. — Хассан, например...

— Хассан, этот... Есть парочка подходящих эпитетов, но я предпочитаю думать, что тебе не знаком ни один из них.

Ди вытянула ногу в гипсе и пошевелила грязными пальцами.

— Я думала, ты придерживаешься самых что ни на есть либеральных взглядов, — съязвила она. — Ты что, не советуешь мне опускаться до общения с туземцами?

— Бог мой, «с туземцами»! Я хочу сказать, чтобы ты не имела дела ни с кем — ни с черными, ни с коричневыми, ни с розовыми в крапинку. Твой отец убьет тебя, если увидит, как ты очаровываешь Хассана.

Ди неожиданно сильно побледнела.

— Силы небесные! — воскликнула я. — Детка, я только пошутила. Я не собираюсь ни о чем доносить твоему отцу, если ты этого боишься. Но этот крысенок Хассан действительно опасен. Он порочен и лжив. Держись от него подальше.

— Может, с Майком мне будет безопаснее?

— Может, и будет.

— Когда ты собираешься домой, Алфея?

— Зови меня Томми, — сказала я хмуро. — Пока не знаю. Возможно, прямо сейчас. Ты намекаешь на то, что мне пора убираться?

— Нет. Мне просто интересно... Ты влюблена в Майка?

— Все влюблены в Майка. Почему бы тебе не прибрать его к рукам? Твой папочка будет рад, если ты выйдешь замуж за археолога.

— Ты шутишь? Хотя можно рассмотреть кандидатуру Майка. Он такой интересный мужчина. Но... по шесть месяцев в году торчать в этом занюханном Луксоре! Я свихнусь. Можешь забирать Майка себе.

— А с чего ты решила, что я не свихнусь в этой дыре? — возмутилась я, задетая за живое.

— Ты ее любишь, — заявила Ди с уверенностью, которая потрясла меня до подошв моих кроссовок на резиновом ходу. — Это было понятно, как только ты спустилась с трапа самолета.

Я уставилась на пятно солнечного света у меня между ступнями, похожее на лужицу янтарного вина.