Тайна объекта «С-22»

— Та кажу, мелочь той Деранюк… — вмешался было дядько Свирид, но товарищ Иван жестом остановил его и продолжил:

— Второе. Нам надо, чтоб он у них вверх пошел. Мы прикинули, выходит, надо как бы арест организовать, но чтоб Петро по твоей оплошности ушел… Смекаешь?

— Смекать-то смекаю, но почему именно по моей? — попробовал возразить Усенко.

— А ты, капитан, на виду… Значит, и весу больше, а как сам приедешь, Петру и сигнал не нужен, а то сейчас всякое быть может.

— А что про связь думаете? — спросил Усенко. — Связь же нужна.

— Само собой. — Товарищ Иван согласно кивнул. — Вот мы и поставим дядьку Свирида на связь. Он активист явный, со встречами затруднений не будет, а уж с Петром в селе переговорить ему вообще запросто…

— От, ти ж дивись! — Дядька Свирид вдруг рассмеялся и хитро замотал головой. — Бачь, Петре, яке все перевертаеться… То ти в мене на звьязку був, а зараз, виходить, навпаки…

— Ну что ты, старый хрыч, смешки строишь?

Товарищ Иван укоризненно посмотрел на Свирида.

— Ну мовчу, Иване, мовчу… — Дядька Свирид затряс руками. — Все розумію, важлива справа, а на души ж радисть!

— То-то, что справа… — Товарищ Иван дружески усмехнулся, но, повернувшись к Усенко, сразу же посерьезнел: — Тут еще вот дело какое… Был здесь при поляках тип один. То ли литератор, то ли еще кто. Возле врача Яновской крутился. И так он оуновцам досадил, что они аж из тюрьмы с Петром весть передают, что не литератор он вовсе, а майор польской контрразведки. Во как…

— Интересно… — Усенко пристально посмотрел на товарища Ивана.

— То-то, что интересно… Надо будет пощупать. Найдем — и нам польза, и Петру, может, чего подкинем для солидности.

— Займусь. — Усенко коротко кивнул и спросил: — Это все?

— В общем все. — Товарищ Иван пододвинул стул и сел. — Теперь, хлопче, с твоей стороны все утрясти надо…

— Утрясем… Это я беру на себя.

И капитан положил обе руки на стол, как бы прикрывая свои собственные секреты…

* * *

На другой день после возвращения Меланюка в село въехала воинская автоколонна. Пропылив шляхом, машины свернули возле ставка и остановились на школьном дворе. Когда сгоравшие от любопытства селяне начали собираться, бойцы уже без всякого строя, составив винтовки под деревья, шумно толпились перед крыльцом, с которого им что-то говорил молодой и розовощекий командир.

Едва первые любопытные головы замаячили над забором, как бойцы призывно замахали руками, и один, видимо, весельчак и сорвиголова, весело крикнул:

— Эй, люди! Давай сюда, мы вам про все расскажем!..

Несколько гармонистов дружно растянули меха трехрядок, и под разухабистую плясовую боец, сорвав с головы пилотку, пошел выделывать невиданные кренделя. Услышав такое, селяне валом повалили на школьный двор, а мальчишки сразу полезли на деревья, чтоб из-за спин взрослых видеть, как пляшут удивительные солдаты.

Пляска кончилась, собравшиеся одобрительно зашумели, и тотчас же их гомон перекрыл молодой и чистый голос командира, вставшего на самую верхнюю ступеньку крыльца.

— Товарищи! Мы пришли к вам, чтобы освободить от засилья эксплуататоров-буржуев, от панов и помещиков, от ненавистных вам угнетателей! Вы теперь полновластные хозяева своей земли. Вам принадлежат луга, пашни, леса. Вы будете пользоваться ими без панов-кровопийц, и дети ваши будут расти, не зная панского гнета!..

Толпа замерла, и сразу одни радостно зашумели, другие скептически закрутили головами, и кто-то из таких, неверящих, сдавленно выкрикнул:

— То що… теперь до панського лясу можна без «квита» ходить?

— Никаких «квитов»! — Командир резко взмахнул рукой. — Хватит платить пану за ягоды и грибы! Он их не сажал!..

Толпа всколыхнулась, потом наступила относительная тишина, и кто-то из селян, стоявших ближе к крыльцу, солидно спросил:

— А скажить нам пане-товаришу… Як воно з землей буде?

— С землей? — Командир оглядел толпу и твердо сказал: — Будет земля. Чтоб каждый мог досыта накормить и себя, и детей, и жинку…

— То що… Виходить, ви нам усю панську землю дасте?

— Дадим! А так чтобы всю… — Теперь командир говорил спокойно и рассудительно. — Ну… Вы и сами понимаете, всю землю при вашем тягле не поднять. Поэтому будут созданы и большие, образцовые хозяйства.

— А с тяглом як? Робити хто там буде?

— Трактор!

— А на тракторі вчити будете? — озорновато спросил Мефодий, молодой мужик, стоявший рядом с женой.

— Будем! — поощрительно улыбнулся ему командир.

— Вид трактора земля гине! — неожиданно выкрикнул Деранюк.

— Кто так говорит? — удивился командир.

— Заец… Вин в Румунии був…

— Пане-товажищу… Степка Деранюк бреше! Не казав Заец того, — громко, на весь майдан, заявил Мефодий, а его молодая жена тут же испуганно дернула мужа за рукав.

— Не вилазь, Мефодю! Не треба…

Командир громко рассмеялся и, выждав паузу, заявил:

— А мы сейчас самого Зайца спросим! Здесь он?

— Тута я… — отозвался Заец и вышел вперед к крыльцу. — Так, був я в Румунии и бачив, як сама нафта землю псуе… Це я казав…

— Во! А трактор гас-карасину потребляе! И не губыть ничого! Я знаю! — снова не выдержал Мефодий, несмотря на то, что жена опять пыталась угомонить его.