Тайна оранжевого саквояжа

Так, думая о своей жизни, о Соломоне и таких же, как и он, сиротах, она приняла решение сразу же после премьеры позвонить сестре и попросить у нее разрешения увидеться с сыном. И несмотря на договоренность, суть которой заключалась именно в том, что Лариса никогда не раскроет тайну рождения своего сына, она уже знала, что сделает все по-своему.

Хотя уже ближе к вечеру ее мнение изменилось. Она представила себя на месте маленького пятилетнего мальчика, который счастлив и живет среди близких ему людей, и считает своими родителями. И вдруг ему говорят, что это не его родители, его мать — какая-то там актриса, явилась — не запылилась через пять лет, чтобы забрать его из дома, который он считал своим родным…

Шли минуты, часы, а дом по-прежнему оставался тихим и пустым. Все куда-то разбежались, пообещав появиться лишь к вечеру. Дети… Да, вот если бы Пузыревы или Горностаевы узнали, как она «присмотрела» за их детьми… Ну и Маша, ну и пай-девочка…

Лариса нашла в себе силы встать и дойти до кухни. Надо было подкрепиться…

И в это время она услышала звуки шагов в саду. Она обрадовалась, что это вернулась Марта или кто-то из ребят, но, увидев, мелькнувшее за окном лицо, чуть не потеряла сознание. Она узнала этого человека, а потому едва успела спрятаться за дверью, как в дом почти ворвался человек, который называл себя Николаем Петровичем Ветровым. «Ефим Борисович…» — вспомнила она и, понимая, ЧТО может последовать за его приходом, не дожидаясь, пока он заметит ее за дверью, протянула руку, схватила с плиты пустую сковороду, сделала шаг вперед и со всей силы обрушила ее на голову незваного гостя.

Он сразу же рухнул на пол. Лариса, постояв некоторое время и прислушиваясь, не пришел ли с ним кто еще, быстро кинулась к двери, заперлась изнутри, чтобы в дом уже больше никто не смог войти, достала из ящика кухонного стола бельевую веревку и как могла крепко связала ноги и руки Ефима Борисовича. Больше того, она привязала его к газовому котлу, к его центральной трубе.

И только после этого, дрожа все равно от страха, да и от слабости, вернулась к столу, чтобы доесть оладьи. «Мне понадобятся силы, а потому надо много есть и ничего не бояться. Скоро придут ребята и Марта, и все будет хорошо», — так успокаивала она себя, давясь сухими оладьями и глотая слезы.

***

В библиотеке, в читальном зале им дали большую карту Саратова. Соломон карандашом срисовал на бумагу сначала все острова, что располагались по левую сторону от города, а потом сравнил их с теми кругляшами, которые были выгравированы на медальоне.

— Ну что, похоже?

— Вообще-то не очень, — ответила Маша. — Да ты и сам видишь. Хотя островов восемь, так же, как и этих кругляшей. Но неужели ты думаешь, что твои предки закопали сокровища Фаберже на каком-нибудь острове? Это ведь опасно, потому что летом, в сезон, на островах полно отдыхающих и все такие любопытные… К тому же острова могут затопляться…

— Слушай, ну ты голова! — восхитился Соломон. — А ведь ты права. Я как-то об этом не подумал.

А у меня из головы не идет твоя Марта, — сказал вдруг Сергей. — Мы вот сейчас держим в руках медальон, в котором зашифровано место, где зарыт клад, а ведь этот медальон у тебя в свое время украла Альбина. А что, если Альбина и Марта — заодно?

— Да с чего ты это взял? — раскипятился Соломон. — Что ты такое говоришь?!

— Я думаю, неспроста Марта прячется под париком и гримируется под старуху. И эти ее ночные прогулки на лодке. А что, если они на берегу встречаются с Альбиной и вместе ищут клад на островах?

— У тебя богатая фантазия, — Соломон многозначительно покрутил пальцем у своего виска. — Это полный бред.

— А это не бред, что взрослая женщина привечает тебя у себя дома, заботится о тебе и позволяет приводить в ее дом кого угодно… Вот нас, к примеру.

— Ну и что? Мы с ней просто друзья. Она добрый человек, только и всего.

— Но зачем-то она носит парик… Значит, от кого-то прячется.

— Но только не от меня… — вспыхнул Соломон. — И вообще, мы зачем сюда пришли? Давайте смотреть дальше.

— А с чего ты вообще решил, что клад в Саратове?

Да потому что моя мать нашла у своего деда в документах целую кипу билетов на какой-то теплоход, на котором он плыл именно до Саратова. Мы потому и поплыли с мамой сюда, чтобы попытаться отыскать этот клад. А за нами увязался этот противный Буффало.

— Странная фамилия, — пожала плечами Маша. — Какая-то клоунская.

— Это я его так называл, а на самом деле у него фамилия еще более странная.

— Думаешь, он знал, зачем вы приехали в Саратов?

— Если и не знал, то мама ему наверняка сказала, ведь они хотели пожениться.

— А кто твой настоящий отец?

— Не знаю. Я его никогда не видел. Но мама говорила, что он военный. Вот вырасту и найду его.