Тайна осенней звезды

– Нет, спасибо, – ответила я вежливо. – Мне нужно возвращаться назад, в редакцию.

– Очень жаль, – откликнулся карлик.

Я остановилась на ступеньке и посмотрела вниз.

– Зачем вы врете? – спросила я. – «Жаль»... Вы же меня видеть не можете!

– Я не вру, – ответил карлик и поднял голову. Рассеянный свет упал на его лицо, высветил маленькие блестящие глазки. И в них сейчас не было привычного ехидного выражения.

– Я никогда не вру, – повторил Джокер.

– Так-таки и никогда? – насмешливо переспросила я.

– Никогда!

– Да вы просто святой!

– Нет, – отказался Джокер. – Я не святой. Я шут. А шуты имеют только одну привилегию и только одну обязанность: всегда говорить правду. Вот я вам и говорю: очень жаль, милая девушка, что вы зачастили в наши края.

Наши глаза столкнулись.

– Вы мне угрожаете? – спросила я, стараясь говорить спокойно.

Джокер усмехнулся и отвел взгляд.

– «Я слеп, но освещаю тьму», – ответил он словами шута из пьесы Кальдерона.

Я рассердилась.

– Слушайте, вы! – сказала я жестко. – Нельзя выражаться как-то попроще, а? Без многозначительности?

– Нельзя, – ответил Джокер.

Я сердито отвернулась и побежала наверх.

Не прощаясь с провожатым, выскочила на улицу, проигнорировала удивленный взгляд охранника, добежала до машины. Открыла дверцу, упала на сиденье.

Он мне угрожал!

Я с трудом перевела дыхание. Интересно, как еще можно понять эту фразу: «Жаль, милая девушка, что вы зачастили в наши края»?

Как?

Нет, я, конечно, все понимаю. Как и всякий шут, он боготворит своего повелителя. То есть Ивана. Наверняка он его ревнует ко всем милым девушкам, возникающим на горизонте. Но нормальный мужчина не может удовольствоваться привязанностью своего шута! Жизнь нормального человека включает много других вещей! В том числе привязанность милых девушек!

Ну и Джокер! Ну и гад!

– Хуже ревнивой супруги, – сказала я с досадой. – Что прикажете делать? Жаловаться Ивану?

Мне никто не ответил. Я опомнилась, завела мотор и развернула машину. Бросила прощальный взгляд на здание радиостанции, поехала назад в город.

Что ж, попробую коротко сформулировать свои ощущения.

Мне определенно не нравится маленький желчный уродец, поселившийся в жизни высокого светловолосого викинга. А ему не нравлюсь я.

Значит, кто-то из нас останется не у дел. Таков закон жизни. И я уж постараюсь, чтобы не у дел остался шут.

Доехав до города, я первым делом разыскала относительно пустое кафе. Есть хотелось ужасно, и я поторопилась вымыть руки. Уселась за столик, стоявший в самом дальнем углу, окинула взглядом зал.

Пусто. Или почти пусто. Занято только два стола, остальные сверкают чисто вымытой поверхностью.

Кафе было небольшим и уютным. Возле меня стояла огромная кадка с высоким фикусом, и я подвинулась поближе к растению. Фикус загородил меня от остального зала и позволил почувствовать себя невидимкой.

– Слушаю вас, – сказала официантка.

Я вздрогнула и подняла голову.

– Простите, замечталась.

– Бывает, – вежливо ответила официантка и демонстративно раскрыла блокнот.

Ясно. От меня ждут хорошего заказа. Интересно, как официантки определяют, что клиент голодный? По глазам, что ли?

Я не обманула ожиданий. Продиктовала длинный список выбранных блюд, официантка записала и торопливо удалилась. А я, глядя ей вслед, подумала, что сильно погорячилась. Вряд ли я одолею даже половину из заказанного. Набрала «с голодных глаз»...

В ожидании обеда я принялась рассматривать публику в зале. За одним столиком сидело двое молодых людей, по виду похожих на студентов. Они уткнулись в свои тарелки, с аппетитом наворачивая пельмени. За другим столом сидел немолодой мужчина с развернутой газетой в руках. Перед ним стояла чашечка кофе и пепельница.

Официантка принесла закуски, расставила их на столе, пожелала:

– Приятного аппетита!

– Спасибо, – ответила я, подвинула к себе крабовый салат. Выглядел салат аппетитно, и мой рот мгновенно наполнился слюной.

– Горячее будет готово через десять минут.

– Прекрасно!

Я с трудом дождалась, когда официантка удалится, чтобы наброситься на еду. Отвратительная привычка: есть торопливо. Никак не могу от нее избавиться. Мне неудобно от того, что я постоянно хочу есть, но это так. Интересно, почему я всегда голодная? Есть такая болезнь... забыла название... В общем, когда все время хочется есть! Говорят, этой болезнью страдала покойная принцесса Диана. Трудно поверить. У нее была великолепная фигура. Вот что значит сила воли!

А может, никакая это не болезнь? Может, права была Алина Брагарник, и мой хороший аппетит признак того, что я еще не «перевалила через хребет»?

Возрастной хребет, разумеется.

«А, глупости!» – решила я. Можно подумать, что пожилым людям не хочется есть! Еще как хочется! Вон сколько среди них толстячков и толстушек! Когда мне будет пятьдесят, я буду есть все, что захочу. Как хомяк. Без передышки.

Нет, в пятьдесят еще рано терять форму. В шестьдесят. Да, в шестьдесят уже можно наплевать на фигуру.

Я запихала за щеку огромную порцию салата и принялась его пережевывать.

Шестьдесят лет... Неужели мне когда-нибудь исполнится шестьдесят лет? Не верю!