Тайна острова Буяна

Ванька как раз нес последний рюкзак - с чайником, котелком, топориком и теплыми свитерами, когда вдруг остановился и удивленно обмахнул щеку.

- Что с тобой? - тоже удивились мы.

Ванька молча протянул нам руку. На его ладони таяла снежинка - самая настоящая снежинка, самая первая в этом году!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ОЧАГ И КРЕСТ

- Этого ещё не хватало! - ахнула Фантик.

Я поглядел на небо. С небес плавно летели на землю редкие-редкие снежинки, большинство которых таяло высоко над землей, потому что и воздух, и земля так пропитались теплом за долгий теплый период, что теперь отдавали это тепло медленно и неохотно, изо всех сил сопротивляясь наступлению холодов. Ну, если не наступлению холодов, то, по крайней мере, пришествию первого холода.

- Пойдем в подворье! - сказал я. - Надо хорошенько подготовиться на тот случай, если нас ждет первая морозная ночь.

- А Брюс-то был не дурак! - сказал Ванька.

Я мог только молча кивнуть в знак согласия. Брюс оказался умнее всех нас. Никто не предвидел этой перемены погоды - ни Топа с его потрясающим чутьем, ни отец с его колоссальным опытом. Да ведь и все другие птицы и звери, которые при первом приближении ненастья, при первом запахе тревоги в воздухе, начинают прятаться или жаться поближе к жилью, вели себя как ни в чем не бывало. Нет, кроме Брюса, еще, пожалуй, дикие гуси. Они припозднились с отлетом в этом году - а сегодня мы за один день увидели несколько стай, поспешно отбывающих на юг. Выходит, и в них сработал встроенный в них природой барометр...

Что ж, оставалось только, как я и сказал Ваньке и Фантику, хорошенько подготовиться к любым неприятным неожиданностям.

Мы поднялись к воротам подворья, по дороге, в два поворота идущей вверх, вошли вовнутрь. Большой двор зарос травой, но вымощенные каменными плитами дорожки все-таки проглядывали. Одна из этих дорожек вела к так впечатлившему нас зданию с верхней галереей - вблизи, видимое целиком, оно было ещё больше похоже на сказочный терем, чем издали. На галерею вели две широкие каменные лестницы: одна - с внешней стороны здания, другая изнутри. Ее было видно в широкий дверной проем, потому что все двери давно были снесены, точно так же, как и окна высажены. И, кроме лестницы, виднелись наполовину провалившиеся полы и всякий мусор, их загромождавший. Напротив этого здания (которое, судя по всему, и было палатами самого архиепископа), у противоположной стены стояло другое здание. Оно было ниже стен, в два этажа, поэтому снаружи его, естественно, не было видно. Было оно сильно вытянутым в длину и, насколько мы могли понять, сравнивая с теми монастырями, превращенными в музеи, в которых нам доводилось бывать на экскурсиях, первый этаж почти наверняка был трапезной, а второй - жилыми кельями монахов и служителей подворья. Церковь стояла посередине, на самом главном и выигрышном месте, но в неё все входы были наглухо заколочены. Впрочем, у нас не было особого желания в неё проникать.

В дальних от нас углах мы разглядели колодец и небольшую хозяйственную постройку, типа каменного амбара.

- Интересно, в этом колодце есть вода? - сразу вопросил Ванька.

- Зачем нам вода из колодца, когда её в озере полно? - осведомился я. - Колодец, скорее всего, завален, а если и нет, то вода в нем будет затхлая. Кроме того, он, наверно, совсем ветхий - а полететь на десять метров вниз, если под тобой осыплется его кладка, едва ты на неё обопрешься, это, согласись, не великое удовольствие.

- Да, давайте держаться от колодца подальше! - поддержала меня Фантик. - А с чего мы вообще начнем осмотр? Я предлагаю начать вот с этого красивого терема с галереей!

- Что ж, давайте, - согласился я, хотя мне более перспективным в смысле устройства на ночлег представлялось здание трапезной с кельями.

Мы осторожно поднялись по перекосившимся и частично вросшим в землю ступенькам, вошли в архиерейские палаты. Захламлены они были здорово, но современного мусора - всяких там пластиковых бутылок и прочего - было на удивление мало. А так, в основном, битый кирпич, какие-то кованые изделия возможно, детали перил и ставней - осколки посуды. Сразу после входа находилось большое переднее помещение - холл, как сказали бы сейчас - от него шли двери в разные комнаты. То есть, были дверные проемы в разные комнаты, и судя по их величине, двери были двустворчатыми - когда они были. Налево, по всей видимости, была кухня - в ней находилась огромная печь-плита, на которой вполне можно было готовить достойные архиепископа и его гостей обеды. Чугунные дверцы топки и духовки, валялись рядом. То ли их выломали, то ли они сами отвалились. Единственно, что уцелело - это чугунная плита, положенная над топкой. На такой плите можно было вскипятить не чайник, а целый бак воды, и сварить обед на роту солдат.