Тайна острова Солсбери

– Опять выпал снежок? – интересуется Степаныч.

– Нет. Сегодня вертолет выполняет рейс на соседний остров. Все, хватит болтать. Держите, – подает он тяжеленький пакет с металлическими цилиндрами. – Идите к лифту…

Мы заходим в кабину, однако комендант почему-то нажимает кнопку четвертого уровня. Выходим в медблоке, топаем по коридору.

– Сюда, – Осип Архипович открывает дверь морга и протягивает пару плотных пакетов.

– Опять грузить человечинку? – скисает молодой Антоха.

– Нужно всего два мешка. Набирайте быстрее и поехали в кочегарку…

В морге все по-старому: тусклый свет четырех ламп, сладковатый запах из смеси формалина и разлагавшейся плоти; низкий потолок, нависающий над рядами трехъярусных металлических стеллажей, устроенных вдоль левой стены.

В дальнем правом углу лежат останки двух или трех человек – при тусклом освещении не разобрать. Мы подходим ближе, начинаем набивать ими мешки.

Через минуту Антоха блюет на стену, комендант матерится. А мы торопимся покончить с адским занятием и поскорее покинуть морг, чтобы сменить обстановку, надышаться обещанным свежим воздухом и зажмуриться от яркого солнечного света.

* * *

Мешки наполнены, мы покидаем неприятное местечко. Однако вместо обещанной поверхности снова едем черт знает куда.

На аншлаге у лифта надпись: «Уровень № 9. Котельная».

– Тут вы еще не были, – отодвигает комендант решетку. – Девятый уровень или один из пробных штреков, с помощью которого изыскатели нащупывали в породе минералосодержащую жилу.

– А что здесь теперь? – вертит головой Чубаров.

– Небольшая угольная разработка и кочегарка.

– Значит, на шахте встречается и уголек?

– Встречается. Для отопления хватает…

Мы в стандартном лифтовом помещении. Стены, пол и потолок усилены бетоном, вдаль уходит прямой штрек, вдоль которого к стволу тянутся многочисленные трубы. Штрек ничем не отличатся от других, за исключением малоприметной детали – здесь немного теплее и пахнет горелым угольком.

Комендант решительно вышагивает по тоннелю, мы идем следом. Я несу тяжелый пакет с непонятными цилиндрами, в руках Гоши и Антохи покачиваются целлофановые мешки, набитые человеческими останками…

Осип Архипович останавливается у ряда чугунных котлов.

– А это наши кочегары, – указывает он на двух работяг в посеревших от угольной пыли робах.

Один из них открывает и закрывает дверки топок, второй набирает лопатой уголь из наваленной рядом кучи и закидывает его в пышущее жаром нутро.

– Что, Архипыч, опять возглавляешь похоронную процессию? – щерится он, отставляя лопату.

– Опять. Надо бы сварганить гостинец для родственников.

– Закидывай! – командует кочегар.

Помощник раскрывает одну из топок. Гоша с Антохой кидают в огонь пакеты. Топка закрывается.

– Перекур, – басит комендант.

– А тут разрешается? – достают наши работяги сигареты.

– В кочегарке можно.

Парни закуривают. А мы с Чубаровым стоим чуть поодаль и глядим на сверкающее в щелях топки пламя.

Бывший врач негромко философствует:

– Вот так… Пару дней назад эти люди ходили, смеялись, строили планы… А сегодня превращаются в пепел.

– Андрей Викторович, должен заметить, что ты мало похож на врача.

– Это почему же? – отвлекается он от мрачных мыслей.

– Было у меня по жизни несколько знакомых из вашей среды. Все как один производили впечатление законченных циников. Им в шутку пройтись про неизлечимые болезни или про смерть человека – все равно что малую нужду справить.

– Да, есть среди нас такие. Я тоже пытался приглушить в себе сострадание, сопереживание. Не получилось. Наверное, эта странность и помогла безболезненно расстаться с профессией врача…

За время нашего перекура третий паренек из команды кочегаров подвез к топкам тачку со свежим угольком. Опрокинув ее, он тут же исчез в тоннеле. Мужики курили, а мы с Чубаровым по-прежнему смотрели на языки бесновавшегося пламени…

Спустя несколько минут комендант достал из моего пакета несколько цилиндров и отвернул от них крышки.

«Теперь понятно, для чего эти штуки! – догадался я, когда он ровнехонько расставил их напротив топки. – Урны для человеческого праха».

Да, это были урны. На каждой имелась бумажная наклейка с фамилией, инициалами и датой смерти. А мы, стало быть, исполняли скорбную роль похоронной команды. Ну, или что-то вроде того.

– Готово, – берется за лопату кочегар.

– Не рано? – сомневается комендант.

– Сегодня хороший уголек идет. Температура – что надо!

Помощник открывает крышку топки. Лопата зачерпывает рыхлого и пока красноватого от высокой температуры пепла.

Дав ему немного остыть, кочегар равномерно распределяет останки по урнам. Комендант стряхивает остатки серой массы и наворачивает сверху крышки.

– Осип Архипович, как же так? – возмущается молодой Антоха.

– Чем ты недоволен?

– Ну, как же?! Урны подписаны конкретными фамилиями, а мы сыплем в них из одной кучи!

– В следующий выходной я пошлю тебя одного собирать останки, – посмеивается комендант. – И чтоб опознал каждую запчасть, понял?

– Их же отдадут родственникам, а там… прах другого. Не по-человечески это.