Тайна Овального кабинета

— А когда он снимал с вас трусы, причем прямо в рабочем кабинете, вам тоже было страшно?

— Поэтому я и не сопротивлялась от страха, но позже, когда я узнала, что делал это Макоули со многими женщинами, превратив Овальный кабинет в конвейер сексуальных утех, то, конечно же, расстроилась. Ведь он просто так, от скуки заставил меня вступить с ним в эту связь…

— Значит, вы понимаете, что Президент унизил вас, опозорился сам и унизил всю Америку?

— Да, да, я это понимаю, поэтому и решила предъявить ему иск.

— Понимаете, Белла, я должна быть уверенной в том, что вы не дрогнете в суде, даже если туда явится Джон Макоули. Одно дело то, что мы оговорили последствия в контракте, а другое дело — имидж фонда «За права женщин». Мы не проиграли ни одного процесса и очень желаем, чтобы ни одна наша клиентка не подвела нас.

— Нет, нет, миссис Декарт, вы не беспокойтесь, я буду твердо стоять на своем.

— На работе на вас не давят?

— По-моему, еще никто ничего не знает.

— Я хочу сказать, что закон на вашей стороне и он поставит любого чиновника на место, если он попробует вмешаться в ваши дела и будет требовать что-либо от вас.

— Я понимаю.

— Белла, меня несколько беспокоит другое. Как бы предстоящие судебные слушания не отразились на ваших семейных делах.

— В каком смысле?

— Мы с вами женщины, — Барбара доверительно положила свою руку на руку Крипас, — нам легче понять друг друга. Наши мужья не против того, чтобы, пользуясь случаем, пофлиртовать или даже переспать с понравившейся им женщиной. Но они слишком суровы и требовательны к нам, своим женам. Поэтому меня тревожит вопрос, как будет реагировать ваш муж, когда узнает о ваших отношениях с Макоули.

— А это пусть вас не волнует. Ровно год назад я открылась ему и честно все рассказала.

— И он что, простил вас? Понял?

— Он ушел от меня, мы развелись… Правда, огласке наш развод решили не предавать. Ни ему, ни мне это ни к чему.

— Вот как!

Барбара задумалась. Она поняла, какой козырь в споре с Джоном Макоули может приобрести прокурор Гордон, если узнает о разводе и, главное, о его причине. Предъявление суду этого факта может обойтись Президенту дорого.

— Я бы не хотела, чтобы о нашем разводе стало известно, — просительно произнесла Крипас.

— Не беспокойтесь, я никому ничего не скажу. Советую и вам об этом даже прокурору Гордону не говорить.

— Спасибо. Я буду молчать. Тем более…

Миссис Крипас вдруг замолчала, и ее глаза наполнились слезами.

Барбара снова сжала ее руку.

— Что вы хотите сказать? О чем думаете?

— У меня был хороший, любящий муж. Он любил и любит детей, они тоже его обожают. Я, дура, совершила непростительную ошибку, была ослеплена тем, что на меня позарился сам Президент Америки. Оказалось, что я для него — игрушка, с которой просто так, от скуки можно поиграть. И я клюнула. Поверьте, это была простая женская слабость, желание нравиться всем, даже могущественным мужчинам.

Белла с надеждой посмотрела в глаза Декарт:

— Барбара, как вы думаете, если я выиграю процесс, если докажу, что Джон Макоули вынудил меня изменить мужу, может, мой супруг простит меня и вернется в семью, к детям? Я же покаялась перед ним еще год назад, когда никто ничего не знал…

— Вполне может быть. Если не возражаете, я тоже буду вам в этом помогать.

— Спасибо, Барбара. Я рада, что встретила вас.

Вскоре они распрощались. Белла Крипас поспешила на работу, а Барбара Декарт — еще на одну встречу. Она дала согласие Майклу Хаммеру встретиться с ним. Хаммер буквально умолял ее уделить ему десять — пятнадцать минут и выслушать его. Ничего хорошего эта встреча Барбаре не сулила, но сейчас все ее мысли были о Белле Крипас. Подонок Макоули даже не подумал, какую душевную травму он причинил бедной женщине. И Барбара твердо решила, что она обязательно поможет этой несчастной женщине.

Глава 41

Ужин состоялся в том же ресторане, где в прошлый приезд в Альбион Сара Макоули вместе с друзьями перекусили и забыли дать злополучные чаевые. Пожалуй, такого количества посетителей ресторан еще не видел. Окружение кандидата в сенаторы — мэр города, множество местных знаменитостей и приглашенные — их было не менее двухсот. Произносились длинные тосты. Сара Макоули, еще не отошедшая от шумного митинга, была в веселом возбуждении. Она сидела за столиком в центре зала. Рядом с ней находились мэр Альбиона, Марк Томпсон и Джо Сольдо. Вокруг столика, который они занимали, стояли десятки других столов. Хозяину ресторана, чтобы обслужить такое количество гостей, пришлось нанять на этот вечер еще тридцать официантов.

На небольшой сцене, сменяя друг друга, выступали певцы и музыканты. Местный конферансье, разогретый вином и доброжелательностью участников пиршества, сыпал шутками и остротами и появлялся перед слушателями буквально через четыре-пять номеров. Он непринужденно перемещался по залу и, лавируя между столиками, периодически подносил к участникам вечера микрофон и задавал вопросы. Осмелев, он подошел к первой леди:

— Миссис Сара Макоули, как вы считаете, кто может стать следующим Президентом Америки?