Тайна озера Кучум

хающая, терпкая, смолянистая, жизнерадостная, как юная, роб­

кая девственница, однажды ночью проснувшаяся от непонятного

томления, шумит, трепещет, стонет, плачет. Могучий, вековой

кедр, колкая ель, мягкая пихта или стройная берёзка — всё под­

вержено единому стремлению продолжать жить. Под набухшей

корой уже потекли живительные соки, отмякли промёрзшие

ветви, от тёплого дыхания посветлели и обрамились хвоинки,

как под напором молока лопнули набухшие сосочки почек.

На крутобокие увалы оттаявших лугов, на молодую зелёнку

вылезли горбатые медведи. В густом курослепе до поры при­

таились сторожкие маралы-пантачи. В непроходимых зарос­

лях ерника схоронились стельные коровы, будущие матери:

сохатухи, маралухи, рыжебокие козули. На кедровых гривах

заиграли краснобровые глухари. Под замшелыми колодами,

в густом можжевельнике законопатили своё гнёздышко рябчики.

Снуют в поисках своей любви юркие мухоловки, желтогрудые

синички, вездесущие поползни, пёстрые горихвостки, настой­

чивые зяблики, рябые дрозды. Тайга наполнилась переливами

всевозможных голосов, прославляющих существующий мир

природы. Вот от мокрой земли оторвалась и полетела бабочка-

опахальница. На придавленном снегом муравейнике зашевели­

лись оттаявшие муравьи. И, как будто подтверждая наступление

тепла, над самым ухом запищал первый комар.

На ночёвку остановились на первом прилавке. Дружно сняли

с уставших оленей груз, подвязали к ногам чанхай (палки),

чтобы животные за ночь не ушли далеко. Залихватов и Михаил

застучали топорами по сушине. Загбой задымил кучу хвороста.

Костя развязал котомку с продуктами. Агафон стал снимать

с себя мокрые сапоги. Уля схватила казан и чайник, посмотрела

на ведро. В её обязанность входило приготовление пищи, но как

готовить без воды? До ручья около сотни метров, остановиться

165

ВЛАДИМИР т о п и л и н

ближе каравану не позволила кочковатая мочажина. Идти да­

леко, да и как принести сразу три тары?

Сергей подошёл, молча взял ведро, казан, зашагал вниз, к ру­

чью. Уля, как будто ждала этого, в то же время стараясь казаться

равнодушной, неторопливо пошла следом. Агафон искоса по­

смотрел на молодых, блеснул глазами, усмехнулся в бороду.

Слыша за своей спиной её шаги, Сергей замедлил движение,

повернулся, с робкой улыбкой посмотрел ей в лицо. Она, как

всегда, ответила холодным взглядом. Однако щёки покрыл

лёгкий румянец, и это что-то значило...

Почувствовав это, желая хоть как-то смягчить конфликт, по­

мириться с любимой, Сергей попытался завязать разговор, пусть

даже незначительный. Какие-то доли секунды он лихорадочно

соображал, о чём сказать, но, как это всегда бывает, не нашёл

прочную нить и перевёл внимание на погоду.

— Эх, наверное, снег пойдёт. Теперь это надолго, — прого­

ворил он и махнул головой на чёрную тучу, наплывающую на

тайгу с запада.

Уля удивлённо посмотрела ему в лицо, покачала головой:

— Не снег, а тожть. И нетолго, к утру кончится.

— Почему ты так решила?

— Я не решала, тайга сама так каварит. Слышишь, ключ

вверху шумит? — показала пальцем в гору. — Туча чёрная, тож-

тевая. Пыстро пешит, ветер гонит, значит, непогодь пройтёт за

несколько часов. Муравьи вон ползают, — махнула головой на

муравейник. — Бекас, слышишь, с неба патает?

— Так бекас, он всегда токует — и днём и ночью, — попытался

возразить Сергей. — Всегда одинаково.

— Эко, нет! — засмеялась Уля. — В хорошую покоту птица

звякает много раз. В плохую — два-три раза, и опять набирает

высоту и бьёт коротко, мало. — И передразнила: — Вот тепе

и тнём и ночью!

Сергей смутился, замолчал: опять девчонка за пояс заткнула.

Лучше промолчать лишний раз, чтобы не попасть впросак.

Подошли к ручью, набрали воды. Сергей отошёл в сторону,

сорвал с кочки жёлтую купальницу, с улыбкой протянул Уле. Та

удивленно вскинула брови:

166

ТАЙНА 036РА к у ч у м

— Зачем?

— Ну, так, в знак признательности, уважения... Потому что

ты мне нравишься... — нашёлся он.

Она протянула руку, взяла цветок, покрутила в руках, по­

нюхала, с сожалением бросила в поток ручья:

. — Польше так не телай.

— Почему?

— Зачем купить сря? Сорвал, потарил, а потом всё равно вы-

прасывать. Значит, так телай нельзя...

Сергей покраснел, вспомнил, что Уля не городская кокетка, жи­

вую красоту понимает только тогда, когда она естественная, растёт

на корню. Для неё непонятно — зачем загубить живой цветок. Ведь

в нем живёт душа, девушка не сомневается. Вот если бы Сергей

подарил ей колечко, ленточку или горсть бисера, всё было бы по-

другому. Неодушевлённый подарок обретает другое значение.

Пытаясь хоть как-то сгладить неудобную ситуацию, Сергей

перевёл разговор на другую тему, посмотрел на зарубку, что

сделал Агафон топором, и спросил:

— Так что получается, и деревья рубить нельзя?

— Пашто нельзя? Амака разрешил человеку хоти в тайга, но

только тля необхотимости, — ответила девушка. И вдруг впер­

вые за всё время напряжения лукаво улыбнулась ему. — Смотря

как рупить. Терево чувствует, кто его рупит. Если хороший