Тайна Пандоры

Они шли весь остаток дня. Девушка устала, ноги еле передвигались, варвар ушел далеко вперед, пропав из вида. Пандора уже не была уверена, в нужную ли сторону движется. Сгущались сумерки, девушка все чаще задумывалась, не остановиться ли прямо тут, на месте.

Лес закончился, когда Пандора уже валилась с ног. Деревья разошлись в стороны, перед взором девушки предстал широкий водный простор. Неподалеку, на маленькой полянке сидел северянин, горел уютный костер, на огне жарилось мясо птицы.

Пандора подошла к огню и со стоном опустилась на землю.

– Что это? – она указала на воду.

– Сароникос, – тихо ответил варвар.

– Море? Значит, мы сможем уплыть отсюда?

– Интересно, на чем?

– Мы найдем лодку!

Крэг-хан помолчал. В его племени считалось неприличным спорить с умалишенными, детьми, стариками и женщинами.

– Если бы у нас была лодка, мы могли бы добраться до Саламина. Оттуда перебраться в Пирей. От Пирея до Афин – рукой подать, – проговорил он, наконец, – Если уж ты так хочешь попасть именно в Афины.

Варвар снял с огня приготовленное мясо, какое-то время путники были заняты едой. Неподалеку нашелся пресный ручей, воды было вдоволь.

После трапезы сидели молча. Крэг-хан чувствовал себя не в своей тарелке, Пандора жалась, не зная, что делать.

– Прости за то, что я тогда сказала, – девушка первая нарушила тишину, – Просто… вы оба воины, вы такие большие и сильные… но все же Эсхин тебя побил…

Крэг-хан невесело рассмеялся.

– Никакой я не воин.

– Как это?

– Старейшины племени не сочли меня достойным.

– Но кто же, если не ты? Мне кажется, я не знаю никого достойнее… – девушка смутилась и последние слова произнесла почти шепотом.

– Воин – не просто человек, умеющий убивать, – скучным тоном процитировал варвар, – Воин должен понимать, за что бьется, уметь сдерживать злость, контролировать ярость. А я этого никогда не умел. Потому и оказался… недостоин. По законам племени я не могу носить оружие – ни меч, ни секиру, ни молот. Лишь нож и кистень – чтобы защищаться от разбойников.

Двое сидели в тишине, глядя на догорающее пламя. Вдалеке шумело море, с другой стороны слышались звуки леса. Вокруг опустилась темнота, на небе появились первые звезды, подул прохладный ночной ветер.

– Когда я был мальчиком, я подрался со своим другом, – произнес варвар глухим голосом, – У нас часто дерутся, особенно дети. Но никогда это не кончается чем-то серьезным. Тот парень… он был старше меня на пару лет и крепко отдубасил. Я упал, а он продолжал пинать ногами, снова и снова прыгал сверху, норовя стукнуть побольнее. Тогда это случилось в первый раз. Я озверел. Схватил камень и ударил врага в висок. А потом молотил, пока голова не превратилась в кровавое месиво.

Пандора сидела тихо, ошарашенная жестокостью рассказа. Крэг-хан покосился на нее. Если бы девушка сказала хоть слово, магия момента тут же бы разрушилась. Но она молчала, и северянин продолжил историю.

– Меня судили и признали невиновным, поскольку я защищался. Но с тех пор никто не хотел со мной дружить, люди обходили стороной. А вспышки ярости никуда не делись. Злость, что невозможно контролировать, еще не раз толкала меня на худые дела. Помню, отец сказал: «Лишь укротив ярость и научившись себя контролировать, сможешь стать настоящим воином!» Тогда я посмеялся над ним, но чуть позже совет старейшин повторил то же самое, почти слово в слово.

– Что было дальше? – чуть слышно спросила девушка.

– Снедаемый обидой, одержимый яростью, я ушел из племени. И вот я здесь, – варвар развел руками.

Огонь угас, только угли продолжали едва тлеть в кромешной тьме. Крэг-хан приподнялся, чтобы подбросить дров.

– А что… с твоей злостью? Она угасла? Ты все еще жаждешь стать воином? – мягко спросила Пандора.

Крэг-хан посмотрел на девушку, она зарделась, ладошки закрыли прекрасное лицо.

– Я всегда мечтал стать великим… воином, – проговорил варвар смущенно, – Подобным Аресу или Гераклу. Но сейчас, здесь, я освободился от этого… Странно, но рядом с тобой я не чувствую злости, ярость ушла бесследно. И мне не хочется… никого убивать.

Пандора опустила руки, взгляды молодых людей встретились.

– Я думаю, ты гораздо лучше, чем сам о себе думаешь, – прошептала девушка, – И ты… можешь стать великим.

– Геракл совершил двенадцать подвигов! Он…

Ладошка Пандоры опустилась на плечо северянина, тот замолчал на полуслове.

– Геракл великий воин, бесспорно, – мягко кивнула девушка, – Его подвиги достойны легенд. Но ты, вероятно, забыл, что перед этим, в припадке безумия он убил восемь своих сыновей. Он убил учителя музыки лишь за то, что тот упрекнул Геракла в невнимательности. Убил Ифита, своего гостя, за беззлобную шутку. Сколько еще душ Геракл отправил в царство Аида? Можно ли гордиться подобными деяниями? Это ли поступки великого человека?

Крэг-хан потрясенно замотал головой.

– Что ты хочешь мне сказать, женщина?

– Я лишь говорю, что великий человек и великий воин – не одно и тоже. Подумай хорошенько, так ли уж важно для тебя превзойти всех в искусстве убивать?