Тайна пленного генерала

Сорвался было с места, чтобы догнать, но вдруг замер – ох уж этот кураж и дурь в голове, которую не извести никакими войнами!.. Он, словно зачарованный, уставился на громкоговоритель, одновременно прислушиваясь – мир не взрывался и не летел вверх тормашками – девять трупов в округе и больше никого. Лейтенант поспешил к машине, схватил громкоговоритель, присоединённый шнуром к продолговатому металлическому ящику, – на последнем было несколько кнопок и два тумблера, повернул правый, – установка издала мерзкий звук резьбы гвоздем по стеклу… Эх, не приходилось ещё выступать перед широкой аудиторией! Прикусил язык, чуть не вырвалось «Раз-раз…». Что за блажь напала? – поди разберись… Импровизировать пришлось на ходу:

– Солдаты и офицеры Великой Германии! – огласил притихшую округу торжественный голос, немецкая речь лилась неплохо, небольшим акцентом можно было пренебречь. Это срочное сообщение! Немедленно оставьте свои дела! К вам обращается командир пехотной дивизии генерал-майор Гальдер! Мы переживаем суровый час: на фронте происходит катастрофические изменения; русские войска, получившие резервы из Сибири, прорвали наши позиции в районе Можайска и Наро-Фоминска, и в данный момент замыкают кольцо окружения. Мы несём тяжёлые потери… Сегодня ночью русская авиация безжалостно бомбила Берлин, нанесла удар по рейхстагу и канцелярии фюрера. Солдаты в этот трудный для рейха час мы должны сплотиться и действовать как один организм. Мною получен приказ: срочно отвезти все войска к Вязьме и Ельне, вы должны немедленно оставить свои позиции и уходить на запад! В противном случае это будет расценено как неподчинение приказу!

Он бросил микрофон и устремился к лесу. Откуда столько детства в голове? Из кустов на отчаянного лейтенанта таращились изумленные глаза бойцов.

– А что это было, товарищ лейтенант? – с невольным уважением протянул Вартанян. – Мы как-то не шибко рубим в немецком…

– Пошли, пошли! – заторопил их Глеб. – Потом расскажу…

Позже всем личным составом катались по поляне, держась за животы, вытирали слёзы веселья.

– Думаете сработает? – спросил Шаламов.

– Нет конечно, немцы же не конченые дураки. Но растерянность и заминка могут случиться…

Дальше шли веселее, обменивались шутками и впечатлениями – рассмешил их командир. Стрельба за спиной стихла, перестали реветь тяжелые грузовики, день подходил к концу. Группа вышла на дорогу, на обочине которой торчал указатель «село Степаново, два километра» и попятились обратно. Дорога имела наезженный вид, село пришлось обходить лесом, потом с риском для жизни миновать открытый участок – немцев в районе не было, но на юго-востоке работала артиллерия.

На поляне, среди облетевших осин, сделали привал. Серьезных осадков в этот день не было, несколько раз моросил дождь, но быстро затихал. Люди садились, принимали удобные позы: Тищенко сгрузил на землю рацию, упал рядом; Шубин развернул потрепанную карту, – дело двигалось к вечеру, но ещё не смеркалось. Село Степанова находилось в двенадцати километрах от крутой излучины Нары, где держался 704-ый полк в составе 43-ей армии. Видимо с ними и была связана несмолкающая канонада. Вот ведь как бывает: незаметно за беседой отмахали уйму верст и чуть не вышли к линии фронта, но где же сейчас полковник со своими обозниками? Шубин всматривался в карту, чертил ногтем предполагаемые маршрут. Группа отклонилась километров на десять, уводя за собой противника – у Моисеевского открытая дорога к той самой излучине. У партизан есть рация, могут связаться с командованием, там четыре полка и те устроят коридор. В каком районе люди Шубина могут с ними соединиться? Личный состав самозабвенно дымил махоркой, Глеб завёл шарманку с уже подсевшими аккумуляторами – рация работала, но треск помех надрывал уши – выйти за пределы радиуса действия они не могли. От волнения вспотели ладони: он крутил настройку, ловил волну – так неопытный водитель пытается удержать сцепление, чтобы машина не заглохла.

«Шубин, это ты?», – ворвался в эфир искажённые помехами голос Моисеевского.

«Так точно, товарищ полковник! – он чуть не вскочил от радости, остальные навострили уши. – Вы целы? Как отряд? Где вы находитесь?».

«Сначала ты давай…», – голос собеседника дрожал и не лучился энтузиазмом.

Лейтенант излагал лакониично, понятными фразами: «Группа понесла потери, но половина отряда уцелела. Готовы соединиться со своими товарищами. В случае необходимости, можно выступить на встречу».

«Плохи дела, лейтенант, – обескуражил его полковник. – Поначалу всё шло по плану, но потом немцы разгадали наш маневр – перерезали проход».

«Это как, Александр Гаврилович? – Шубин похолодел. – Мы же всех увели…».