Тайна подземелий

Плохо было другое: «медведь» не так уж сильно и отбрыкивался от доводов «принцессы», медленно, но верно соглашаясь с тем, что лэфе нужно попрактиковаться в отлове съедобной дичи на случай, если она вдруг тоже окажется в изоляции, как Керр-сай и мы. А еще неприятно царапало излишнее спокойствие тамана. То ли он был уверен, что с нашим трио все в порядке, то ли… не так сильно моя судьба его и волновала.

Сомнения — страшные звери. Они гложут душу, заставляя терзаться и мучиться, вместо того, чтобы думать о куда более важных и насущных вещах. И, самое противное, что, сколько не отгоняй их, пока все не прояснишь и не успокоишься, они будет возвращаться, словно бумеранги, и мучить свою жертву дальше. Ненавязчиво так, незаметно разъедая то хрупкое и ценное доверие, которое так трудно построить и… так легко разрушить.

Тем же вечером…

— В ристикс, может, перекинемся? — предложила Надья, держа ладони над костром из пиотов, которые долго горели, специфично пахли и хорошо грели, что в условиях пещерной прохлады было очень кстати. С сожалением вспомнились снятые куртки, сложенные в вещевые мешки. Сейчас бы они были кстати.

— У тебя есть колода? — удивилась я, подняв взгляд на вивьеру. Та уверенно кивнула своей кудрявой головой и, засунув руку под рубаху, достала «карты». — Ты их под ближе к сердцу держишь, что ли? — чуть усмехнулась я, пододвигаясь ближе к костру. Ночка ожидалась непростая. Одна лежанка, одно одеяло… и трое продрогших нас. И почему подземелья стали более холодными именно тогда, когда наша группа так неудачно разделилась?

— Мне за них Илис башку открутит, если потеряю. Одолжил на время, а вернуть я не успела. Вот и храню, — поглаживая узорчатые «рубашки» тончайших пластин, сказала Надья. — Хочешь погадаю?

— А ты умеешь? Да и ристикс вроде как игральный, нет?

— Много ли ты знаешь о ристиксе, лэфа? — окинув меня снисходительным взглядом, спросила вивьера.

— Не много, — честно призналась я. — Ну, если умеешь гадать, почему нет. Раскладывай, — согласилась я, желая отвлечься от мрачных мыслей о Йене, фирсах, странном поведении элементалей, не менее странном появлении и исчезновении голосов в моей голове и… о предстоящей ночевке в обществе одного озабоченного сая.

— На будущее, прошлое, настоящее? — тасуя «карты» с ловкостью бывалого игрока, поинтересовалась кудрявая.

— На настоящее для начала, — немного подумав, выбрала я.

Мы уже минут двадцать сидели с Надьей вдвоем у костра, который разожгли с помощью ее огнива, и развлекали себя пустыми разговорами. Рыж лежал у входа в небольшую пещеру с низким потолком, больше похожую на нору. Она оказалась пустой, довольно темной и совершенно безопасной, по мнению облетевшего все углы Рила. Тщательно обследовав наш «ночной приют», дух занял позицию на входе рядом с керсом. Керр же, велев нам с вивьерой обустраиваться, отправился ловить «ужин». Причем больше для Рыжа, чем для нас. Потому что кусочка той мясной тушки, которую мы съели на обед, огромному коту, чьи размеры не уступали лошадиным, было недостаточно.

«Навигатор» лежал рядом, и момент, когда начал пульсировать значок «почты», я засекла почти сразу. Надья как раз переворачивала «карты», задумчива изучая их изображения, я же кусала губы, пытаясь придумать, как посмотреть новое послание в одиночестве. После разноса, который закатила Керр-саю насчет его дурацких приказов, норд со скрипом согласился, что в его отсутствие, я могу просматривать «письма» и сама, но потом обязана непременно ему обо всем отчитаться. И сейчас как раз был очень удачный момент для проверки почты: Керр еще не вернулся, Рил от нас свалил к Рыжу, куда бы Надью еще сплавить, чтобы спокойно открыть файл?

— Да жми уже, мне тоже любопытно, — скосив на меня глаза, шепнула вивьера.

— Что? — прикинулась дурочкой я, но кудрявая так укоризненно посмотрела, что ломать комедию и дальше стало как-то неловко. — Как ты узнала? — тоже тихо, чтобы не привлекать внимание «светлячка», спросила ее.

— У тебя все на лице написано, — сказала она, делая вид, что занята ристикс, о которых, похоже уже и не думала, охваченная любопытством, так же как и я.

Приглушив звук почти по максимуму, я открыла послание. И опять это был не текст а видео сюжет из жизни моего тамана. Фирсы, судя по всему, решили устроить проверку не только моей физической прочности, но и эмоциональной тоже. Там, где находились Йен с Евой, было темно. Мы не видели выражения их лиц, только силуэты стоящих напротив друг друга фигур, и прекрасно слышали голоса. Пусть и на низкой громкости.

— Я люблю тебя, давно, — с жаром говорила девушка, — еще до того, как Таш стал твоим нар-учеником. Думаешь, я просто так в Стортхэм по любому поводу сбегала? Да, мне дорог брат, очень, и я сильно скучаю по нему, но каждый раз, приходя в общину, я искала встречи с тобой. Именно с тобой! А ты… ты словно не замечал меня. Или замечал, но относился как к ребенку, — с обидой выпалила брюнетка, распуская свою роскошную косу. Зачем, интересно?