Она развернулась, бросилась бежать — по пыльной лестнице, в зал, схватила заранее приготовленную сумку, распахнула дверь, за которой стоял ворот, опускавший створки подъемного моста. Механизм был огромный, древний, но он вычистил его, и теперь колесо поворачивалось легко, цепь грозно загрохотала под собственным весом. Хлоя в ужасе отскочила и принялась торопливо крутить рукоятку.
Мост с глухим стуком опустился. Она выбралась в бойницу и посмотрела вниз.
И застыла.
Там, снаружи, кто-то двигался.
Едва различимый, он вышел из леса. Кажется, человек, в темной куртке.
Она проворно отскочила. Это и есть те враги, которых он боится? Значит, он прячется все-таки не от деревьев, а от людей?
Она старалась сохранять спокойствие. Здесь был единственный выход наружу; в этом она не сомневалась, потому что обшарила маленький каэр сверху донизу. Лучше всего было бы спрятаться. А после того как они обыщут эту комнату, — выскользнуть.
Камин был огромный; они наверняка заглянут в него. Под окном стоял окованный медью сундук; она распахнула крышку — он оказался пустым.
Больше прятаться было некуда. Она влезла в сундук, пристроила сумку с одеждой под голову и легла, свернувшись клубочком, обмирая от страха.
Вскоре послышались шаги.
По мосту кто-то шел.
R. РУИС — БУЗИНА
Осуши глаза, принц Эльфин.
Печали тебе не помогут.
Подъемный мост с грохотом опустился. Роберт едва успел отскочить, изумленно вскрикнул и свалился в заросший кустарником ров. Кларисса схватила юношу за руку и втащила его в заросли утесника.
— Болван! Не высовывайся. Вдруг кто-нибудь выйдет? Обливаясь холодным потом, они стали смотреть. Темный проем ворот оставался пустым. Наконец поблизости раздался шепот Вязеля:
— Я пойду.
Поэт с шорохом пробрался через подлесок к концу подъемного моста и шагнул на него. В полумраке он казался тенью — высокой, темной. Он остановился, прислушиваясь, потом осторожно прошел по мосту. Доски вторили его шагам гулким эхом.
Он вошел в ворота и исчез.
Наступила долгая тишина.
Роберт поежился:
— Вдруг это ловушка?
В голосе Клариссы прозвучала холодная насмешка:
— Если так, мне же меньше хлопот. Но Вязель хорошо умеет выкручиваться. У него большой опыт.
Роберт искоса взглянул на нее:
— Вы и правда так сильно его ненавидите? Мне кажется, вы ему нравитесь.
Он встретил взгляд ее голубых глаз.
— И то, и другое иногда встречается вместе. Ты любишь свою сестру?
— Конечно, да…
— Точно так же, как и она любит тебя.
Он промолчал. А когда ответил — то шепотом:
— Полюбит, когда я ее спасу. Я думаю…
Кларисса печально улыбнулась:
— Нет, Роберт. Ничего ты не думаешь. Ты никогда не замечал. Да и с какой стати? Она же просто малышка Хлоя, всегда делает то, что от нее требуется. Смотрит на тебя снизу вверх. Благоговеет. — Она сделала шаг, хрустнув цветами бузины. — Но в один прекрасный день что-то переменилось.
Раздался свист.
Вязель вернулся, махал им. Роберт в молчании пошел вслед за Клариссой через мост.
— В зале никого нет, — прошептал поэт. — Они, наверное, в западной башне. Я слышал оттуда какой-то стук.
Кларисса кивнула:
— Нам нужен свет.
На стене висел канделябр с семью свечами. Вязель достал огниво, и они сумели их разжечь; он взял канделябр в руку и торопливо зашагал вверх по лестнице, отбрасывая за собой длинные переплетенные тени. Кларисса шла за ним. Замыкал шествие Роберт.
На полпути он услышал за спиной тихий шорох: где-то сквозняк раздувал пламя. Роберт остановился и оглянулся.
В комнате возле ворот дверь была приоткрыта.
Кларисса тоже это услышала.
— Пошли, — сказала она. — Я проверю.
— Я заглядывал. Там никого нет, — тихо произнес Вязель.