Тайна поместья Горсторп

В ответ молодой Стивенс прыгнул вперед и, собрав все силы, на него набросился. Натиск его был так стремителен, что противнику пришлось отступить, и несколько мгновений казалось, будто Стивенс берет верх. Но незнакомец, похоже, не знал вообще, что такое усталость. В конце этого долгого раунда он двигался так же легко и наносил такие же сильные удары, как и в его начале. Стивенс ослабил натиск, потому что изнемогал. Зато противник обрушил на него град яростных ударов, защищаться от которых у Стивенса уже не было сил. Еще секунда, и он повалился бы на землю, если бы не произошло нечто неожиданное.

Как уже говорилось, все участники описываемых событий, направляясь на лужайку, прошли через рощицу. И вдруг из нее донесся страшный, душераздирающий вопль. Вопль был нечленораздельный, пронзительный и невыразимо тоскливый. Услыхав его, незнакомец, уже сваливший Стивенса на колени, попятился и посмотрел в сторону рощицы. Лицо его выражало ужас, от улыбки не осталось и следа, рот приоткрылся.

– Снова гонится за мной! – закричал он.

– Держись, Томми! Ты уже почти победил его! А она ничего не может тебе сделать!

– Может! Еще как может! Я боюсь на нее посмотреть, боюсь! Ой, я уже ее вижу!

С криком ужаса он повернулся и побежал. Его приятель, громко ругаясь, подхватил сложенную на земле одежду и кинулся его догонять, и их бегущие фигуры исчезли в темноте под деревьями.

Стивенс тем временем, немного придя в себя, добрался при содействии сэра Фредерика до поросшего травой вала и прилег, положив голову на грудь молодому баронету, а тот поднес к его губам фляжку с бренди. Вопли между тем становились все громче и пронзительнее. И наконец из кустов выбежал, нюхая землю, будто отыскивал след, и жалобно скуля, белый маленький терьер. Он пересек лужайку, не обратив никакого внимания на двух молодых людей, и тоже растаял в темноте под деревьями. Едва он исчез, сэр Фредерик и Стивенс вскочили на ноги и опрометью бросились к воротам, где их ожидала двуколка. Ими овладел ужас, панический, неподвластный воле и разуму. Дрожа, они вспрыгнули в экипаж, и только когда послушные лошади унесли их на две мили от зловещей ложбины, осмелились наконец заговорить.

– Ты видел когда-нибудь такую собаку? – спросил сэр Фредерик.

– Нет, ни разу! – воскликнул Стивенс. – И не дай бог снова такую увидеть!

Уже поздно ночью путники остановились на ночлег в гостинице «Лебединый двор» близ Харпендена. Хозяин был знакомый баронета и с удовольствием присоединился к приезжим после ужина, чтобы выпить с ними стакан портвейна. Немолодой мистер Джо Хорнер, заядлый любитель бокса, готов был часами говорить о легендах ринга. Имя Альфа Стивенса он хорошо знал и смотрел на обладателя этого имени с величайшим интересом.

– Послушайте, сэр, вы ведь явно приехали сюда после боя, – сказал он боксеру. – А в газетах не было ни слова о том, что намечаются какие-то встречи.

– Не хочу говорить об этом, – буркнул Стивенс.

– Не обижайтесь, пожалуйста! Кстати, вы, случайно… – его улыбающееся лицо вдруг стало очень серьезным, – случайно, не видели, когда сюда ехали, того, кого называют Задирой из Броукас-Корта?

– Ну а что если видели?

Хозяин страшно взволновался:

– Ведь это он чудом не убил Боба Медоуза! Задира остановил его у самых ворот старой усадьбы Броукасов. Вместе с Задирой был еще какой-то человек. Боб – боксер высшего класса, но когда его нашли на лужайке около виллы, недалеко от ворот, на нем живого места не было, пришлось буквально собирать его по частям.

Баронет кивнул.

– А-а, так вы с ним встретились? – воскликнул хозяин.

– Что ж, пожалуй, стоит все рассказать, – проговорил баронет, глядя на Стивенса. – Да, мы встретились с тем, кого вы называете Задирой, и боже, до чего же он уродлив!

– Расскажите скорее! – попросил хозяин, сразу понизив голос до шепота. – Правда ли то, что говорит Боб Медоуз: будто одежда на них обоих такая, какую носили во времена наших дедов, и у того, который дерется, огромная вмятина на голове?

– Пожалуй, да… Одеты они были по-старинному, и такой странной головы я в жизни не видел.

– Боже милостивый! – воскликнул хозяин. – Известно ли вам, сэр, что Том Хикмен, знаменитый боксер, и его приятель Джо Роу, серебряных дел мастер из Сити, погибли в тысяча восемьсот двадцать втором году у тех самых ворот? Том Хикмен, пьяный, попытался проехать мимо встречного фургона. Убиты были тогда оба, а по голове Хикмена проехало колесо фургона.

– Хикмен, Хикмен… – сказал баронет, будто пытаясь что-то вспомнить. – Уж не Хвастун ли?

– Да, сэр, он самый. Он побеждал на ринге благодаря своему удару в скулу, и никому не удавалось взять над ним верх, пока его не свалил Нийт – тот, кого называли Бристольским Быком.

Стивенс поднялся со стула белый как мел:

– Пойдемте, сэр. Хочется на воздух. Поедемте дальше.

Хозяин гостиницы хлопнул его по спине: