Тайна портрета неизвестной дамы

Отец Филат сидел в своем кабинете и ждал Гийома, Гийом опаздывал. Обстановка в кабинете инквизитора была скромной, выдержанной в темных тонах, ничего лишнего, простой дубовый письменный стол да бронзовый подсвечник на нем, приспущенные шторы придавали кабинету особо мрачный и зловещий вид. С той поры, как пламя аутодафе охватило Розалину, инквизитор ни разу не спускался в розарий, где каждый цветок напоминал ему прекрасное юное создание, так безжалостно отправленное им на костер. Садовнику он также запретил ухаживать за розами, и некогда прекрасный розарий увял и зачах.

Но и это не помогло инквизитору избавиться от постоянно его преследующего образа девушки в красном платье с розой, приколотой на груди. Прошло уже более года, как дух ее оправился к небесам, но видение не оставляло его, оно не блекло со временем, а становилось все ярче, все навязчивее. С ним случилось самое страшное, что, казалось, никогда, ни при каких обстоятельствах, случиться с ним не сможет, в душе инквизитора поселилось сомнение в праведности своего служения, в том, ради чего он отрекся от мира страстей и посвятил всего себя служению Богу. Но нужно ли было Богу его служение?

Он молился, молился страстно, отчаянно, до полного изнеможения, но вместо образа Христа, являвшегося к нему ранее во время молитвы, он постоянно видел образ несчастного, загубленного им, отправленного на мучительную смерть прекрасного юного создания; образ Розалины, преследовавший его, не могла отогнать даже молитва. Временами ему стало казаться, что он сходит с ума.

Он не посещал более аутодафе, он не мог видеть страданий тех, кого приговаривал к самой страшной и мучительной казни. В каждой жертве ему мерещилась Розалина, которая молча, без крика и стона приняла свою смерть. Он не мог понять, откуда взялось столько силы и мужества у этого хрупкого, нежного, невинного существа?

И еще одно обстоятельство не давало ему покоя, в его жизни появилось еще одно существо — это его сын, его и этой несчастной, оскорбленной им девушки. Воспитывали его монахини монастыря святой Корнелии, отец Филат регулярно навещал младенца, он хотел воспитать его, как истинного католика, и, возможно, сын займет его место, примет из его рук должность инквизитора. Знали ли сестры, чей сын находится под покровительством инквизитора? Если и знали, или догадывались, то никогда об этом никому не скажут, одно нечаянно пророненное слово может привести любую из них на костер. Когда сын подрастет и не будет более нуждаться в женском внимании, его отдадут в мужской монастырь, и тайна навсегда останется тайной.

Наконец явился Гийом, он был спокоен, уверен в себе, и держал себя даже несколько развязано, тамплиеры, накопив немалое состояние ростовщичеством, вообразили, что именно они правят миром, ведь сам король числился у Гийома в должниках. Но инквизитор знал, что миром правят не короли, о той тайной власти, присутствие которой он всегда ощущал, он не знал практически ничего, он получал лишь неясные знаки, знамения, идеи, но в чьих головах эти идеи рождались, ему, облеченному немалой властью, было неведомо.

— Последнее время ты не отличаешься точностью, Гийом, — строго произнес инквизитор.

— Простите, святой отец, — ответил Гийом, — несколько задержался в дороге.

Назвав инквизитора «святым отцом», а не «Вашим преосвященством», как требовал того этикет, Гийом если не унизил инквизитора, то поставил его на одну ступень с собой, но инквизитор сделал вид, что не придал этому значения.

— Я пригласил тебя не для развлечений. Больше года прошло, как ты получил мое распоряжение следить за каждым шагом этого художника, который отправился на Святую землю. И где же он? Что тебе известно о его поисках?

— Я знаю, что он обращался к капитану нашего нефа, который отправлялся в Кесарию, капитан отослал его к командору пути, но больше к капитану он не явился. Мои люди доложили, что он отправился в Кесарию на дромоне, в составе конвоя торговых судов, но в Кесарию он не прибыл. Возможно, он утонул, когда шторм разметал корабли, а возможно…

— Мне не нужны твои предположения, — резко оборвал рыцаря инквизитор, — мне нужно точно знать, где он, нашел ли он рукопись, которую вы так безуспешно ищите уже который год. Вы упустили его, даже этого вы сделать не в состоянии!

Инквизитор знал от своих людей, что Гаральд попал в плен к пиратам, продан в рабство в Александрии, но дальнейшая судьба его была неизвестна. Он не стал говорить об этом Гийому, у инквизитора были причины не доверять тамплиерам, которые стремились выйти из повиновения и обрести самостоятельную власть.