Тайна последнего завета

В его глазах сверкнул вопрос.

И я вдруг осознал, что дождь холоден, словно лед.

И режущие струи вонзились в шею,

Как гильотины нож.

Я не вздохнул, не произнес: – «Ну, что ж»…

Пошел по улицам, не видя ничего.

Дождь перестал, я не был зол ни на кого.

Я просто шел.

И Солнце вышло из-за туч, а я все шел.

И видел я, что путь мой – круг, но я все шел…

И в центре круга был мой дом,

И я не знал, что ждет меня…

И темной жуткой ночью, скрипя зубами,

Я не мог заснуть в аллее парка,

И мне хотелось умереть, и было жарко.

И пот струился по лицу,

Как тот жестокий дождь,

Который подарил любовь, ее так скоро отобрав.

И снова вышло Солнце…

И оказался прав мудрец, сказавший:

«Чем слаще будет выпитый глоток,

Тем тяжелее предстоит похмелье.

Но и похмелье скоро завершится,

И след о нем сотрется в памяти,

И будешь вспоминать лишь то, что сладко…»

Прошло немало дней, и горечь рассосалась,

И я вздыхаю с легкой грустью по любви.

Она была, как вспышка выстрела,

Направленного в сердце.

Но я остался жив.

И, вырвавшись из плена мрака,

Я вновь и вновь терзаю эту рану.

Пусть боль придет опять,

Ведь эта боль исходит от Тебя –

О, мой Господь, ведь Ты и есть Любовь!

1987-2002

Из цикла «Возвращение»

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Вот и встретились вновь… И рыдает под звёздами ветер.

Тихо стонет и воет, словно волк под Луной.

А сегодняшний день был так тих и так светел,

А сегодняшний день исцелял тишиной.

Мне казалось – забыта и боль от разлуки,

И печаль от того, что опять одинок.

Мне казалось, что в прошлом обиды и ревности муки,

От скандалов никчемных отдохнёт «котелок».

Мы любили, но были словно два мегафона:

Норовили погромче кричать о любви.

Только мы не учли беспощадность закона,

Что любовь – единение двух половин.

Ну, а каждый из нас был законченным целым.

Единицы, слагаясь, могут дать только «два».

Наше чувство, – как то, что написано мелом,

Потихоньку поблекло. Остались пустые слова.

Мы не стали семьёй, две влюблённых в себя единицы.

И расстались без слёз, восхищённо любуясь собой.

Только дрогнули слабо твои золотые ресницы,

На мгновение спрятав взгляд голубой…

Я боролся с собой два кошмарно бессмысленных года.

Заполнял свой досуг, переполненный тихой тоской.

Доводил аскетизмом себя до голодной икоты,

И хотел обрести равновесие, мир и покой.

А теперь, как Сизиф, посрамлён, уничтожен, разгромлен.

Все усилия в прах разметала Судьба.

Пью знакомый коктейль из отчаянья, радости, боли

Допьяна, до оскомины в яростно сжатых зубах.

Неужели опять?! Неужели вернулось всё снова?!

Неужели страдать, наслаждаясь желанной тобой?

А, была не была! Наша жизнь всё равно бестолкова,

И закончится всё, лишь когда просигналят отбой…

2000

Я ВЕРНУСЬ !

Будет невмоготу –

Я уйду.

Вот на эту звезду.

Если там не останусь.

То вот в эту туманность.

Если там не притрусь,

Ты не трусь! –

Всё равно я вернусь!

Мы, ведь,– ось Мирозданья.

Ну, так что,– до свиданья?

2005

TOMORROW (А. Вознесенскому)

Возвращаюсь домой, в Содом и Гоморру…

Для чего? – Чтобы содой лечить гайморит.

Я о встрече просил .Ты сказала:– Tomorrow!

До «туморрова» было б неплохо дожить.

Вот клубится вокзал…Городская клоака.

Средоточье путей из Ничто в Никуда.

А безногий солдат над тарелочкой плакал:

Он своё отходил, вот беда! – навсегда.

Возвращаюсь домой… Я по жизни бездомный,

А «со-дом» это значит: «у, около, при».

Прикоснувшись рукой к балюстраде бетонной

Я себе приказал: – Улыбнись! Раз! Два! Три!

И с улыбкой лихой, не размытой слезами,

Я покинул перрон: – Здравствуй, Молох, я твой!

И слегка напряглись городские «сезамы»:

Прибыл гость неизвестно к кому на постой.

Я о встрече просил…Встреча, видимо, будет.

Или в тапочках белых, или марш под фатой.

А давай мы друг друга безмолвно забудем!

Пусть «туморровы» ест воздыхатель другой…

2005

ПУТЕШЕСТВИЕ

Такова уж моя «се ля ва»!

Никчемушность – моё наказанье.

Поседела уже голова…

Скоро, скоро придёт расставанье.

Хоровод снежно – белых звёзд

Будет вихри кружить, бураня.

Заскулит горько Малый Пёс,

А ещё, может быть, маманя.

А Душа, убежав от Земли,

(Ах, глупышка, Земля – тоже мама!)

Устремившись к заветной дали,

Будет мрак рассекать крылами.

А когда непосильная грусть

Пересилит безудержность крыл,

Сбросит птица-Душа опостылевший груз

Из страны под названием «Быль».

И ускорит полёт, словно чуя конец

Путешествию, – ссылке в ад.

Улыбнётся счастливо Верховный Отец:

– Наконец-то! Я жду! Очень рад!

2001

ПИСЬМО БОГУ

Дай мне оставить яркий свет

В анналах памяти людей.

Потом уйти туда, где нет

Воров, бандитов и б…й.

Уйти туда, где вечный мрак…

А, может быть, там вечный свет?

Уйти туда, где нет ни драк,

Ни ссор, ни горестей, ни бед.

Уйти без боли, мук и слёз,

Уйти без жалоб на судьбу.

И чтобы тот, кто труп мой нёс,

Кусал от горечи губу.

И не лиши людской наш род

Извечной милости Своей.

И пусть мой маленький народ

Споёт об этом красивей…

1997

КРУГ БЫТИЯ

На каждый плюс найдётся минус.

На каждый минус отыщи свой плюс.

Жизнь вьётся змейкой под названьем «синус»,

А я привык, уже давно не злюсь.

Я раскусил извилистости смысл,

Я синуса нашёл первопричину:

Поймёт и старшеклассник мысль,

Что синус – круг, под новою личиной.

Я лишь кружусь, как белка в колесе:

То вверх, то вниз, и ни на шаг из рамок.

Качусь туда, куда прибудут все: