Тайна придворного шута

— Это не так просто передать словами, — улыбнулся Симон. — Я и сам не решил, каково мое мнение по поводу площади. Но первое впечатление — площадь стала какой-то не родной, не берлинской, что ли.

— То есть?

— Для архитектуры Берлина всегда были характерны широкие улицы, богатая растительность, некое единообразие стиля. Потсдаммерплац после реконструкции стала какой-то узкой, почти без зелени, она окружена высотными зданиями. Мне не очень нравится, но выглядит импозантно. И люди под стать: толпами несутся куда-то, забегая по пути в магазины, кино, встречаются там… Впечатление такое, словно в сердце города возникло новое образование, никак не связанное с остальной его частью.

— Может, это просто уголок роскоши?

— Как раз нет. Это-то и удивляет. Аркады Потсдаммерплац — триумф посредственности на фоне высокой архитектуры.

— О, — прервал приятеля Вендель. — Я вижу, что прибыл мой очередной гость. Обещай, что мы еще увидимся.

Симон бесцельно бродил от одного стенда к другому, повсюду встречая знакомых, с кем-то вежливо раскланиваясь, с кем-то заводя деловые разговоры. Каждому из известных ему владельцев рекламных компаний он обязательно закидывал удочку насчет рекламы своего журнала. Вести какие-то серьезные переговоры во время ярмарки было бессмысленно. Большинство участников были напряженны, их глаза постоянно высматривали в толпе клиентов. Царила атмосфера состязательности. В этой системе выше котировался тот участник, которого чаще приветствовали посетители. Во время ярмарки поддерживалась особая форма общения, так называемый small talk (короткий разговор).

— Добрый день, Симон!

Он как раз остановился, чтобы, без особого, впрочем, интереса, познакомиться с новинками одного из издательств. Ее негромкий голос прозвучал откуда-то сзади. Шустер обернулся, Франциска протянула ему руку и спросила:

— Выпьем что-нибудь?

— Франциска! Я думал, ты не приедешь. Ты ведь сказала…

Она взяла его под руку и потащила куда-то.

— В конце этого прохода есть маленький ресторанчик, — пояснила она и прижалась к нему. — Но у меня, к сожалению, мало времени. Одна из журналисток с радиостанции ОРБ заболела, и меня попросили подготовить вместо нее репортаж о ярмарке.

Симон задумался. За последние недели они встречались несколько раз. Каждый раз Франциска оставалась ночевать у него. Ему было хорошо с ней, но та потерянная на празднике клуба пуговица не давала ему покоя. Они вошли в ресторан. Симон присмотрел свободный столик, а Франциска озаботилась покупкой шампанского.

— Как долго ты собираешься пробыть во Франкфурте? — спросил Симон.

— Скорее всего уеду уже завтра. Это решится вечером, когда я сдам репортаж. А ты?

— До послезавтра.

Они выпили по глотку.

— Симон, не знаю, удобно ли начинать этот разговор здесь. Мне кажется, несмотря на то что мы уже несколько раз были вместе, ты не просто так уступил мне тогда. Ты что-то скрываешь от меня?

Он не хотел отвечать ей. Что он мог сказать? Что считает ее воровкой и шпионкой? С другой стороны, можно было понять и Франциску. Их отношения зашли так далеко, что вокруг могли пойти разговоры. Шустеру не хотелось, чтобы она его подозревала…

— Ты права, — ответил он наконец. — Здесь не время и не место выяснять отношения.

— Снова уходишь от ответа. Я должна знать, на что мне рассчитывать в дальнейшем.

Последние слова она произнесла так громко, что многие гости в ресторане обернулись в их сторону. Симон не ответил. Он ненавидел подобные сцены. Франциска взяла себя в руки и устало прислонилась к спинке стула. Больше приставать к Симону с такими вопросами она не стала. Поменяла тактику.

— У тебя здесь дела. Но когда мы вернемся в Берлин, поговорим обо всем?

Он кивнул.

— Обещаешь?

— Обещаю.

— Тогда иди. Делай свои дела. Я посижу еще немного.

Когда Симон уходил, Франциска заметила, глядя ему в спину, как тяжело он опирается на трость. Боли в колене, должно быть, снова мучили его. Ее наполнило непонятное теплое чувство. Предстоящая встреча в Берлине радовала ее. Думая о Симоне, Франциска находила, что он — полная противоположность Герхарду фон Зассену. Странно, но Герхард для нее как бы не существовал сейчас. Она почти не вспоминала о нем те три недели, что они не виделись.

Поздно вечером Шустер устроился в баре гостиницы «Франкфуртер хоф». В дни ярмарки уровень шума здесь всегда превышал допустимые пределы. Больше ста человек издателей, агентов, книготорговцев, писателей выбрали это место для своих неформальных встреч. Симон договорился встретиться здесь с Клаудией и Максом, чтобы пропустить по стаканчику вина. Ребята поселились в этой гостинице. Он как лев защищал два свободных места за своим столиком. Наконец они явились.

— Макс только что узнал сногсшибательную новость, — выпалила Клаудиа, даже не успев присесть.

— Ах вот как! Ну тогда сразу к делу.

— Во время ужина я встретил одного знакомого банкира из Дрездена, — начал Макс. — У нас был повод обсудить личность господина фон Зассена. Что за повод, говорить здесь не имеет смысла. Но приятель рассказал мне, что у господина статс-секретаря есть любовница.