Читаем Тайна проделок привидений полностью

Папа достал из багажника машины аптечку и перевязал раненую руку. Закончив, обнаружил, что хищник исчез. На полу оставалась алая лужица крови. Папа вышел из гаража. Сквозь зелёную листву деревьев увидел бабушку, продолжавшую сторожить беседку. Она сидела в ней и читала книгу. Всё вокруг было тихо и спокойно. Он подошёл к бабушке и спросил:

– Как проходит дежурство?

Бабушка, оторвавшись от чтения, ответила, что всё в порядке.

– Где Лёля и Вадик? – папа огляделся по сторонам.

– Наверное, в доме, занимаются своими делами, – пожала плечами бабушка.

– Хорошо, мне нужно поработать в гараже, проверить двигатель машины, потом я приду и сменю вас, – пообещал папа.

– Что с твоей рукой?

– Пустяки! Ничего особенного, слегка порезал.

«Во дворе всё в порядке, не стоит будоражить любимую тёщу неприятными сообщениями о нападении пантеры», – подумал папа и вернулся в гараж.

За время отсутствия Вацлава Лео успел проверить работу летающего кресла и подготовить для хранения клада один из склепов. Он несколько раз покружил на летающем кресле над кладбищем. Оно безупречно выполняло все команды. Лео ещё и ещё раз сделал несколько виражей над могилами, а потом точно приземлился в открытый склеп. «У меня давно всё готово, а от Вацлава нет никаких известий, это меня беспокоит. Попробую воспользоваться телепатией, чтобы пообщаться с ним». Он удобно устроился в кресле и стал передавать Вацлаву свои мысли.

К этому времени на чердаке очнулась Громила и провела рукой по лицу. Нащупав тефтели, убрала их и открыла глаза. Увидев, что рука в белой массе, громила с ужасом подумала: «Неужели вытекли мозги? Что мне делать, без них я пропаду! У меня не хватит ума для того, чтобы прокормить себя». Она лизнула руку и сказала: «Странный вкус у моих мозгов, они напоминают соус!» Сознание с трудом возвращалось к ней.

Постепенно она всё вспомнила. Память восстановила весь ход прошедших событий. Предательскую речь Августина, кончину вожака и чердачное побоище. «Где призраки? – подумала она, – неужели, все погибли? Исчез вожак, я это хорошо помню, кто сейчас вместо него? Кто завладел креслом? Кому будет принадлежать власть? Мне необходимо подняться». Превозмогая боль, она с трудом оторвала ушибленную голову от пола и встала на ноги. Увидев разбойную картину, Громила глубоко расстроилась. Везде валялись разбитые вдребезги тарелки, блюда, бокалы, остатки изысканных угощений.

Громила подумала: «Я старалась, столько блюд мне удалось доставить на пир, я хотела угодить вожаку! Всё было прекрасно! Он похвалил меня, потом я танцевала с Карлом, а позже началась драка. Помню, что я хорошо треснула Августина, предавшего вожака. Кроме того, я навсегда утихомирила дюжину его дружков. А дальше в памяти провал».

Громила напрягла изо всех сил ушибленную голову и вспомнила, что было дальше. «Вожак говорил о каком-то кладе, вспомнила Громила. Он хранится в доме на улице Белых Акаций, что это за клад? Мне нужно непременно там побывать. Теперь всё складывается так, что я могу стать богатой. У кого богатства, у того и власть».

Она подошла к чердачному окну и увидела, что над кладбищем летает Лео в кресле вожака. «Всё ясно! – размышляла Громила. – Вот кто хочет завладеть властью! Правильно, припоминаю: телохранители вожака кричали, что теперь власть принадлежит им! Как бы не так! Я отберу кресло. После вожака я единственная, кто имеет право заменить его».

Увидев, что Лео опустился на летающем кресле на могилу и нырнул на нём в яму, она спустилась с чердака и стала бесшумно подбираться к месту его приземления. Лео сидел на дне склепа и старательно посылал Вацлаву посредством телепатии мысли:

«Вацлав, ты так долго молчишь, скажи, как обстоят дела. У меня всё готово. Прекрасно работает кресло, склеп вполне подходит для хранения клада. Готов вылететь к тебе по первому сигналу. Почему молчишь, что случилось?» Откинувшись на спинку кресла, закрыв для большей концентрации глаза, призрак с напряжением прислушивался к работе мозга, но голоса Вацлава не слышал.

Между тем Громила, заглянув в склеп, перехватила все его мысли, посланные Вацлаву.

«Всё понятно! Дружки не дремлют, они захотели завладеть кладом. Мне нельзя упускать единственный шанс. С этим молодчиком я, пожалуй, справлюсь без особого труда», – подумала она и всей тяжестью громадного тела свалилась на голову Лео. В ту же секунду шея Лео была свёрнута. Его ноги и руки, судорожно сократившись несколько раз, потеряли способность двигаться. Обездвиженный призрак со свёрнутой на бок головой неподвижно лежал на дне склепа. Громила удобно устроилась в кресле. Оттолкнув от ног призрака, она слегка надавила на ручку кресла. Почувствовав, что оно стало подниматься, усилила нажим и с шумом вылетела из склепа. «Движемся на улицу Белых Акаций!» – приказывала Громила, и кресло, понимая команду, послушно летело к указанной цели.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чудаки
Чудаки

Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем. В области романа он решительно не имел себе соперников в польской литературе.Крашевский писал просто, необыкновенно доступно, и это, независимо от его выдающегося таланта, приобрело ему огромный круг читателей и польских, и иностранных.В шестой том Собрания сочинений вошли повести `Последний из Секиринских`, `Уляна`, `Осторожнеес огнем` и романы `Болеславцы` и `Чудаки`.

Александр Сергеевич Смирнов , Аскольд Павлович Якубовский , Борис Афанасьевич Комар , Максим Горький , Олег Евгеньевич Григорьев , Юзеф Игнаций Крашевский

Детская литература / Проза для детей / Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия