Тайна пропавших детей

– Мы тебе поможем. Сейчас я тебя поучу. – Феликс определённо был добрее, чем девчонка, у него и голос был мягкий. Он не был похож на парня, склонного к издевательствам и подставам.

Но всё равно Леандер не желал ему позволить над собой смеяться:

– Не надо. Не хочу.

– Да как тебе угодно, – фыркнула Шарлотта. – Только найди сперва уголок, в котором спрячешься от Пинчбек, когда она вернётся и с тебя спросит.

– Ну зачем ты на него давишь, ему и так нелегко, – упрекнул её Феликс, и девочка опустила глаза.

– Я не хочу учиться магическим трюкам. Я просто нанялся на работу, – сказал Леандер.

– Тут нет никакой наёмной работы для тебя, – грустно ответил Феликс.

– Когда уже до тебя дойдёт? Ты теперь раб. Узник. Пинчбек – она… Она как та злая ведьма из сказки про пряничный домик. Чудовище, которое похищает детей. – Глаза Шарлотты казались мокрыми, будто она сдерживала слёзы. Будто она и правда имела в виду то, что говорила.

– Конечно, конечно. Она злая ведьма, а вы, должно быть, Гензель и Гретель. Приятно познакомиться, а я – Робин Гуд. – Леандер снял перед ними воображаемую шляпу, и Феликс даже чуть-чуть улыбнулся. Шарлотта – нет.

– Это не шутки, – сказала она.

Леандер невольно подумал о книге сказок у себя в мешке, о картинке с Крысиным Королём… Нет, хватит!

– Хватит дурачить меня, как младенца. Это же просто сказка.

– Однако же, – отозвался Феликс, – мы все оказались именно в ней.

5 Семёрка Мечей: обман, подлость, предательство

Феликс

У Феликса было три сокровища, которые он ценил больше всего на свете.

Первое – музыка. Музыка текла в его жилах вместе с кровью, вместо крови.

Второе – младший брат Айзек, который в один непрекрасный день пошёл гулять в сторону рынка – и не вернулся домой. Феликс поклялся отыскать его и никогда не отступаться, хоть бы и до Судного дня.

Третье – Шарлотта.

Феликс не хотел, не собирался её любить – эта любовь просто проросла на нём, как лишайник на камне. Он ведь давно научился не привязываться к детям, похищаемым мадам Пинчбек. До Шарлотты было четверо других. Четверо потерянных детишек. Пинчбек держала их при себе недолго – от нескольких дней до нескольких недель, – пока не решала, что больше они не пригодятся, и тогда они просто исчезали в ночи. Феликсу это не нравилось, однако же коль скоро он поклялся в верности мадам Пинчбек… как давно это было – восемь лет назад? Или девять? Кажется, всё-таки восемь. Трудно было вести счёт времени.

Его самого мадам Пинчбек похитила первым, никого другого у неё тогда ещё не было. Когда их с мадам было только двое, они, можно сказать, ладили и неплохо проводили время. Феликс играл ей на скрипке, она вроде бы искренне радовалась его обществу. Зарабатывать сеансами она начала незадолго до их встречи, а вдвоём им удавалось устраивать воистину потрясающие представления. У других медиумов из козырей были максимум призрачные перестукивания и столоверчение, а Феликс помогал Пинчбек превратить сеансы в настоящее потустороннее шоу – со звуками иномирной музыки, с внезапными видениями и прочими трюками. Это было взаправду весело. Куда веселее, чем побираться на улице. Иногда Феликс даже чувствовал вину за то, что развлекается вовсю, пока его братец неизвестно где и неизвестно как выживает, но мальчик утешал себя тем, что с помощью Пинчбек у него куда больше шансов отыскать брата.

Когда Пинчбек похитила Шарлотту, она перестала набирать новых детишек. Она никогда не объясняла Феликсу, отчего так: не тот тип характера, чтобы оправдываться перед другими в каких бы то ни было своих действиях. Но Феликс и сам видел, что Шарлотта отличается от прочих детей. Изысканной манерой речи, манерами, здоровым цветом лица – она выглядела девочкой из высших слоёв общества, привыкшей высоко себя ценить. А кроме того, Шарлотта владела такими навыками, как завивка волос – Пинчбек это пришлось весьма по душе – и вышивание. Пинчбек опять же была довольна, что кто-то может так изысканно украсить её одежду. Ни один из бедных уличных сирот, которые до того доставались Пинчбек в рабы, не подходил настолько идеально на роль личной прислуги почтенной леди. Так что, удовлетворившись наличием Шарлотты, Пинчбек уже года три никого не похищала, и Феликс, можно сказать, выдохнул и расслабился.

В конце концов, их жизнь была не так уж и плоха. Пинчбек ведь заботилась о них – ну, в своём роде. И они хотя бы не голодали.

Отец Феликса был горьким пьяницей, которому было плевать на всё, кроме вина, и семьёй мальчика оставался только его братишка. А после того, как Айзек пропал, – какая разница, где находиться, дома или где угодно ещё? По крайней мере, разъезжая по свету в компании Пинчбек, он получал больше шансов отыскать пропавшего брата. К тому же у Феликса была Шарлотта – и его музыка, и даже довольно большая аудитория, желающая послушать его игру: ну да, эти самые спиритические сеансы. Он давно уже примирился со своей участью и находил в ней светлые стороны.