Тайна Пушкинской улицы

Малыш, оценив шансы соседа, которого все звали Павликом, понял, что отдуваться придётся ему одному.

– Отгадавший загадывает свою загадку любой из сидящих девочек. – Ручки Иринки расправили платье, подтянув гольфы, поправили волосы и легли на колени. – Начинаю.

Ян оказался прав. Павлику достался вопрос не из лёгких, – что значат промежуточные бозоны. В двух словах.

Павел был человеком железной воли. Мыслишку он напряг. Вот только знаний не хватало.

Ирина, естественно, тоже не знала, что такое промежуточные бозоны, просто запомнила, да и второе слово было очень похожим на бизонов. “Как должны выглядеть эти животные, если они промежуточные”, – думала маленькая голова каждый раз молча смеясь.

Дурынде Ян объяснять ничего не хотел. Приготовившись к такой же заковырке, он спокойно подбросил носком камушек, с нарочитой скукой оглядев присутствующих.

– Сто одёжек и все без застёжек? – выдала Иринка, рукой предупреждая возмущение Павлика.

– “Недооценил “, – подумалось Яну и, усмехнувшись, он отомстил за двоих, произнеся короткое “не знаю “.

– Врёшь, – запротестовала соискательница поцелуя. – Это все знают. А ну, целуй меня.

– Не буду, – отказался малыш. – Я, правда, не знаю, что это может быть.

– Это капуста, – Иришка смотрела на Яна уже не так влюблённо, как до загадки.

– Какая же это капуста? – ответил вопросом малыш.

– А такая. Сто одёжек и все без застёжек, – едко говорила Ирочка, демонстрируя капустные листки.

– А кочерыжка? – поспорил Ян. – Застёжка. – Чем окончательно выбил почву из-под ног любительницы загадок.

Она посмотрела на Павлушу так, что тому захотелось выйти.

– Играем дальше.

Мальчик Ян решил бросить яблоко раздора в самую гущу девичьих ожиданий.

– Теперь по очереди, – сказал он. – Следующая.

У Иришки при этих словах глаза расширились, став совсем круглыми, а ресницы застыли.

– Следующая – я. Я – второй номер. Я первая крикнула, – отстаивала свои интересы обладательница земляничного платья.

– Если бы ты первая крикнула, – вставила Тома, – ты была бы первый номер.

– А я первая крикнула “второй “, – доказывала девочка.

Перепалка дала возможность ребятам обсудить достоинства Феррари и Порше.

Когда и это надоело, а Ян почувствовал в себе прежние, уснувшие на время способности, он предложил другую игру.

– Ну, давайте, – нехотя согласилась Иришка, довольная одним – сегодня никто не целовался, не только она.

– Чур, я не Терешкова, – воскликнула самая симпатичная девочка Тамила, не объясняя, однако, почему она – не Терешкова. Привлечение всеобщего внимания не являлось её отличительной чертой, а потому после подобного взрыва эмоций, участница игры смутилась.

– Полетели? – спросил Ян в последний раз перед стартом.

– Полетели! – закричали дети, помня, что воспитательница велела играть только в космос.

– С лавок не вставать, – заявил Ян напоследок и сосредоточился.

Ракета, издав звук двигателей, медленно начала подниматься. Детки затаили дыхание. Они упёрлись туфлями в деревянный треснутый пол и схватились за лавки покрепче.

– А можно я выйду? – робко спросила Таня, обращаясь к командиру межпланетного корабля.

– Поздно, – ответил Ян, повышая голос, так как рёв двигателей всё усиливался. – Скоро станет тихо, – прокричал он, приободрив спутников улыбкой.

Павлик сглотнул. Все тела вжались в полосатые стенки ракеты и, почувствовав нагрузку, как на скоростном лифте, ощутили странные болтания в желудках и животах. Кто – то закрыл глаза. Вернее, это были Таня, Тома и Тамила. Ирочка с Павлом смотрели во все свои, распахнутые то ли от удивления, то ли от страха.

Тома начала отсчёт.

– Десять, девять, восемь, – не обращая внимание на наступившую оглушающую тишину. Вход в ракету зиял чёрным провалом.

– Да всё уже, – добродушно произнёс Ян, дотрагиваясь до рукава платья. – Летим. Можно не закрывать глаза, – и, указав на отверстие в деревяшке, добавил. – Только в открытый космос лучше не выходить.

– Мы не будем, – высказались девочки.

– Нет, – поддержал их Павлик. – А что это звёзд так мало? В планетарии больше было.

– “Какой молодец, – решил Ян. – В планетарий ходит”. Сделав наклон, ракета понеслась в даль.

На горизонте видимости, хотя странно было называть горизонтом сплошную темноту, возникло красивое голубое свечение.

– Туманность в созвездии Эридана, – прокомментировал Ян. – Мне в космосе туманности больше всего нравятся. А это – Орёл.

– Почему Орёл? – начала успокаиваться Тома.

Тогда Ян преобразил ракету так, что верхняя её часть стала абсолютно прозрачной и дети смогли видеть окружающий их новый мир.

– Видишь, у него крылья?

Тома включила воображение и вскоре разглядела даже клюв.

– Да, можно отцепиться от лавки, – проговорил Ян, показывая пример. Внутри ракеты возникла мягкая невесомость.

Первой расцепила пальцы Иришка. После неудачи с “капустой”, хотелось хоть в чём – то превзойти соперниц, и туловище тут же отправилось в смелый свободный полёт. Такой девочка уже испытывала – во сне.

За ней последовали остальные. У Тамилы возникло иное ощущение. Словно она была в толще воды, только та не давила и оставалась очень подвижной.