Тайна раджи

Раджа Дханананд наслаждался видом города из окон своего дворца. Лишь небольшая группа придворных находилась возле него. Раджа уставал от многочисленного окружения и любил, отпустив приближенных, остаться наедине со своими мыслями. Ему захотелось избавиться и от тех немногих, кто был сейчас рядом. Он отдал приказание, и все покинули его, за исключением стражника за порогом да телохранительницы[48] с внутренней стороны двери. Во всех ближайших покоях была полная тишина.

Внизу, под окнами, простирался шумный, многолюдный город. Взгляд Дханананда был устремлен на эту пеструю картину, но мысли его витали далеко. И судя по выражению его лица, они не были радостными. А причиной всего было странное, неожиданное чувство тревоги, некое предчувствие беды, родившееся вдруг в глубине его души. Откуда оно взялось? Он не видел к нему ни малейшего повода. Не было в его беспечной жизни и тени тревог и волнений. И сейчас он остался в одиночестве с единственным желанием полюбоваться городом. Отчего же вместо покойного и радостного чувства в душу его закрался непонятный страх? Радже Дханананду редко случалось робеть при очевидной опасности, а сегодня его пугала какая-то смутная тоска. Ему никак не удавалось избавиться от нее — так нельзя стряхнуть пыль с намокшей одежды. Стряхивай не стряхивай — пятна останутся. Раджа гнал от себя дурные мысли, но они назойливо возвращались к нему — чем старательнее он гнал их прочь, тем глубже проникали они в его душу, и в скором времени он с каким-то странным наслаждением безвольно отдался им.

Неожиданно его уединение было нарушено. К радже неслышно подошла телохранительница и, пав на колени, обратилась с такими словами:

— Божественный! Сюда пришла служанка с женской половины. Говорит, что ее прислала госпожа с письмом к самому повелителю. Дворцовый надзиратель по милосердию своему оставил ее у входа, сказав, что узнает настроение раджи и испросит у него позволения. Какова будет воля государя?

Слова телохранительницы вывели Дханананда из оцепенения.

— Что, что? Что такое ты говоришь? Служанка от госпожи? С письмом? В такое время? Что же содержится в письме? — проговорил он, то ли обращаясь к телохранительнице, то ли разговаривая сам с собой.

Телохранительница застыла на месте. Радже не хотелось никого видеть, но тут же он подумал, что не стоит оставаться наедине с этим злым наваждением и, пожалуй, лучше отвлечь себя каким-нибудь делом. Поэтому он сказал:

— Ступай! Пусть впустят служанку с письмом. Скажи стражникам, что я так приказываю, и приведи ее сюда.

Телохранительница отошла к двери и вернулась с посыльной. Служанка, как положено, простерлась ниц перед раджой и, сложив над головой руки в почтительном приветствии, промолвила:

— Божественный повелитель, моя госпожа шлет вам это письмо. Соблаговолите прочесть и отдать распоряжение бедной рабыне.

Взглянув на служанку, раджа Дханананд заметил, что не помнит, чтобы он видел ее раньше, но в то же время лицо ее было как будто знакомо ему. Но он не стал раздумывать над этим; а обратился к письму — вскрыл и стал читать.

«Будь благословен! Может быть, великий царь будет гневаться на свою рабыню за это письмо и захочет наказать дерзкую. Но да подарит он ее своим милосердием, лишь один-единственный раз обратит на нее свой взор и выслушает несчастную. По случаю великой радости раджи об этой рабыне вспомнили и сняли с нее цепи, а значит, сын арьев не совсем забыл свою жалкую служанку. И тогда она решилась написать письмо и потревожить покой великого раджи. Как ждет птичка чатака капли дождя, как жаждет ночью перепелка вновь увидеть возлюбленную луну[49], так ожидает своего повелителя Мурадеви. Вверяю себя воле моего господина. Исполнит ли он жалкую мольбу его рабыни?»

Дханананд не сразу понял, кем написано это письмо. Уже на середине он стал догадываться, а прочитав последние строчки, убедился в правильности своей догадки. Служанка, пришедшая с письмом, все еще стояла перед ним. Он взглянул на нее и снова обратил взор на письмо. Перечел его еще раз и задумался. Потом вдруг решительно сказал:

— Ступай! Сообщи своей госпоже, что я тотчас же приду к ней. А ты, — обратился он к стражнице, — отведешь меня в покои Мурадеви.

Услыхав его слова, обе женщины застыли на месте, точно пораженные громом небесным. Служанка, однако, быстро пришла в себя. Она тотчас сообразила, как обрадуется ее госпожа счастливой вести, поэтому, поклонившись радже, выскользнула из дворца и бросилась бежать. Изумление же стражницы прошло не так скоро. Она не могла поверить, что слышит все это наяву, а не грезит. Она не могла сдвинуться с места. Дханананд заметив ее состояние, улыбнулся:

— Очнись! Ты не спишь. Я в самом деле желаю отправиться в покои дочери раджи киратов. Я хочу увидеть Мурадеви. Шестнадцать лет я отвергал ее, но теперь, хотя бы в честь свадьбы наследника Сумальи, не хочу оставлять ее в горе.