Тайна рыцарей тамплиеров

— Между нами было заключено соглашение, — наконец продолжил Арнольд, — о том, что после того как я вернусь с Востока, я позволю тебе также поехать в Святую Землю. Не хочешь ли ты выполнить условия этого соглашения? — произнося эти слова, он смотрел в бокал.

Филипп тяжело вздохнул, а Арнольд, не шелохнувшись, ждал ответа.

— Я… — начал было отвечать младший брат сдавленным голосом, но опять замолчал. И все же он собрался с духом и сказал: — Я останусь здесь.

Уже на следующее утро Арнольд явился в лионский дом тамплиеров. Он передал комтуру истлевшую, потемневшую бумагу, на которой почти ничего невозможно было разобрать, — письмо господина де Пайена, врученное Арнольду двадцать два года назад. Во всех опасностях крестового похода Арнольд носил письмо на груди. Печать еще можно было с трудом рассмотреть. Когда комтур узнал ее, он любезно пригласил каменотеса вступить в орден и немедленно послал его вместе с другими молодыми людьми в горы, где тамплиеры имели уединенный дом. Здесь воспитанники ордена приучались к железной дисциплине, на которой были основаны все успехи ордена.

В период обучения все мысли о тайне ларцов отступили в душе Арнольда на задний план. Он все больше и больше проникался мыслью, что сначала ему нужно еще созреть, чтобы постичь эту тайну. Чем возвышеннее была тайна, тем более высокой должна стать степень этой зрелости.

Клервоские монахи занесли в свой календарь новейшие известия с Востока:

Окончание регентства королевы-матери Мелисанды в Иерусалиме.

Правление Бодуэна III.

Война между Бодуэном III и его матерью.

В лето господне 1152.

Посланник с Востока передал эту весть Великому магистру Эверару де Барру, вот уже два года сложившего с себя свои полномочия с тем, чтобы окончить жизнь в Клерво. Пока в его теле, измученном военным ремеслом, еще сохранялась жизнь, он желал находиться поблизости от Бернара Клервоского и умереть рядом с ним и его любовью. Но аббат сам уже был при смерти. Он больше не мог вставать с постели без посторонней помощи, монахи носили его на молитвы. По ночам у аббата почти всегда была бессонница, он стонал, ворочаясь на соломе. Мысли и воспоминания, пугающиеся дневного света, мучили его во тьме, а картины потерпевшего поражение крестового похода заставляли содрогаться. Сколько мужества и героизма было проявлено для защиты Святой Земли, чтобы на ней мог впоследствии возникнуть Новый Иерусалим — преображение земной природы! Полный горечи, он спрашивал себя, действительно ли сегодняшний Иерусалим когда-нибудь сможет стать средоточием лучшего мира?

Этот Иерусалим был слаб, правители его погрязли в междоусобицах. Бернар повернул лицо к окошечку, за которым брезжил рассвет. Больной ощущал себя всеми покинутым. Он с нетерпением ожидал господина де Монбара, своего брата по матери. Когда стало светло, он позвал к себе писца и продиктовал ему следующие строки:

«Господину Андре де Монбару, сенешалю ордена тамплиеров иерусалимских.

Письма, которые Вы мне написали, я получил, будучи прикованным к постели, но, преисполненный страстного стремления, я прочел их и с жадностью перечитал еще несколько раз. Но насколько же более страстно я желаю видеть Вас!

Вы также хотите меня видеть и ждете лишь моих указаний, что Вам для этого следует сделать. Теперь я колеблюсь, поскольку знаю, как Святая Земля в Вас нуждается. При этом я осмеливаюсь напомнить, сколь страстно я желаю видеть Вас перед смертью. Вот то немногое, что я могу сказать: если Вы желаете приехать, то не мешкайте; в противном случае Вы не застанете меня на этой земле. Я безнадежно болен.

Смилостивится ли надо мной Воля Господня, даст ли увидеть Ваш взгляд еще раз? Я все больше теряю силы и, вероятно, должен буду покинуть этот мир, прежде чем вновь увижусь с Вами».

Не успели еще отправить письмо господину де Монбару, как с Востока прибыл посланник тамплиеров, но клервоские монахи не пустили его к аббату Бернару.

— Христианское войско, — сообщил посланник, — предприняло штурм Аскалона. Штурм оказался неудачным. Наши братья были в авангарде. Они штурмовали город так воодушевленно, что основная часть войска не смогла последовать за ними. Поэтому они были отрезаны и побеждены. Для устрашения идущих на штурм христиан египтяне из Аскалона повесили сорок тамплиеров на зубцах крепостной стены. Среди них был и преемник Эверара де Барра, Великий магистр Бернар де Тремеле.

Монахи разрыдались. С плачем передали они письмо аббата господину де Монбару, сенешалю тамплиеров в Иерусалиме.

20 августа 1153 года аббат Бернар Клервоский умер, так и не свидевшись со своим племянником. Андре де Монбар стал новым Великим магистром. Святая Земля не отпускала его.

За несколько дней до кончины аббата египетский порт-крепость Аскалон наконец был покорен христианами. Взял эту крепость молодой король. Теперь у Египта больше не было форпостов в Сирии, так как город Газа вот уже более года находился в руках тамплиеров.